Литературная деятельность Н. Бестужева тесно связана с Вольным обществом — он неоднократно выступает в заседаниях с чтением своих литературных и исторических работ, его труды печатаются главным образом в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения» — официальном органе Вольного общества.
Литературная программа общества уделяла особое внимание «описанию земель и нравов». «Соревнователь просвещения…» в 1818 году (№ 10) сообщал о своем намерении иметь среди прочих следующие разделы: «Описание земель и народов. Исторические отрывки и биографии знаменитых мужей. Ученые путешествия. Все любопытное по части наук и художеств».
Первые литературные опыты Н. Бестужева включают три раздела этой программы — путешествия, описание земель и народов, историю и «все любопытное по части наук и художеств». Его «путешествия» по внешней форме — типичные «путевые очерки», обычные для того времени «отчеты» путешественников о виденном в чужих странах, столь распространенные в литературе сентиментализма.
Под пером декабристов традиционный жанр «путешествий» перестраивался. Сентиментальные путешественники, по словам А. Бестужева, «вздыхали до обморока» и «роняли слезы на ландыше». Декабристы используют путешествие с целью изучения «великих деяний» народов, народной славы. Вместо праздного собирателя впечатлений в декабристской литературе «путешествий» появляется думающий, передовой человек своей эпохи, соединяющий в себе писателя и публициста.
Путешественник Бестужев — внимательный и вдумчивый наблюдатель социально-политической жизни и быта западноевропейских стран. Заграничные поездки были для него поучительным уроком, сыграли значительную роль в развитии его общественно-политического сознания. В показаниях Следственному комитету он писал: «Бытность моя в Голландии 1815 года, в продолжении пяти месяцев, когда там установилось конституционное правление, дала мне первое понятие о пользе законов и прав гражданских. После того двукратное посещение Франции, вояж в Англию и Испанию утвердили сей образ мыслей»[9].
Бестужев пристально вглядывается в жизнь незнакомой страны, его интересует все — образ жизни и быт, архитектура и одежда, промыслы и ремесла, народные увеселения и музеи. В просветительских трактатах Голландия традиционно служила примером трудолюбия. «В самом деле, — писал Рейналь, — не должно ли ожидать патриотических чувствований от такого народа, который может сказать себе: я сделал плодоносною сию, мною обитаемую землю. Я украсил, образовал ее! Волны сего грозного моря, которое покрывало поля наши, сокрушаются о преграды, мною поставленные…»[10] Трудолюбие голландцев с их «патриотическими чувствами» сближает и Н. Бестужев. Его внимание привлекает «деятельная» жизнь голландцев, их усилия «победить природу». В грандиозных плотинах, в отвоеванной у моря земле он видит вещественное выражение общественной деятельности свободных людей.
Впервые столкнувшись с республиканским образом правления, он уделяет ему особое внимание. Экскурс в историю Голландии, взгляд на ее современное экономическое и политическое состояние — все подчинено одной сквозной мысли: только при республиканском строе может страна процветать. Голландцы, по его словам, «показали свету, к чему способно человечество и до какой степени может вознестися дух людей свободных». Эпитеты, которые сопутствуют слову «республика» («свободная», «гордая»), свидетельствуют о глубоком и заинтересованном сочувствии к представительному образу правления. Представление о конституционном строе стало для него живым и конкретным. За текстом рассказа о процветающей республике в сознании Бестужева стояла крепостническая Россия с ее бесправным населением, деспотическими начальниками, палочным режимом в армии. Проповедь незыблемости законов и права народа на управление своей страной объективно направлялась против российского самодержавия.
Другой путевой очерк «Гибралтар» написан в пору, когда по всей Европе прокатилась волна революционных движений, а сам Бестужев, уже член тайного общества, готовился к свершению революции в России. Авторская позиция «путешественника» определена в начале очерка. Он предупреждает читателя, что на этот раз тот не найдет в его очерке подробных описаний быта и образа жизни этого города-крепости: «Не хочу входить в подробности, что за городом есть сад, где стоит несколько бюстов, напоминающих англичанам великих людей и их деяния; что в городе есть две библиотеки, одна для гарнизона, другая для купечества; что есть плохой театр, где изрядные певицы, приехавшие из Лиссабона, сердятся вместе со слушателями на дурную музыку; не стану говорить о том, что на этом голом камне местами, в ущелинах есть садики и деревья; что жители воду пьют дождевую, а свежую привозят туда на ослах из Испании, что говядину им продает по контракту мароккский владелец — все это вещь обыкновенная…»
10
Рейналь Г.-Т. Философическая и политическая история о заведениях и коммерции европейцев в обеих Индиях, ч. I. Спб., 1810, с. 285.