Про похмелье — правда. Про стыд… ну-у…
— Блин, блин, бли-и-ин, — застонала я беззвучно, едва продрав глаза. — Это ж надо было!..
Да какой хренью они меня опоили? С медком и ягодками… Что за ягодки были в той грёбаной самогонке?!
Ладно, Изара, зато тебе урок на будущее: никакого гномьего пойла, если не хочешь поутру утопиться со стыда в ближайшем унитазе.
Нервно комкая в руках краешек одеяла, с опаской приподняла голову. Нахальной морды «охранничка» поблизости не наблюдалось. Да и не слышалось вроде тоже. Секундная досада вмиг сменилась облегчением: клятого медведя неохота лицезреть в ближайшую вечность. Хватит и того, что я им провоняла насквозь.
Принять душ хотелось нестерпимо, но делать это здесь я не рискнула. Вдруг вернётся, напасть белобрысая?.. Наспех оделась — благо шмотки после весёлой ночки уцелели — да побрела на поиски своего мини-прайда. Славься, тигриный нос — найти оказалось несложно…
Хаос, да лучше бы не нашла! В нашей с Джилом комнатушке обнаружились и он, и его сестрица. Едва завидев меня, оба ехидно заулыбались и тут же принялись тянуть воздух — старательно и чуть ли не наперегонки. А затем Лил возмущённо покачала головой, вынула из кармана пятёрку и сунула братцу.
— А вот нечего делать ставки против заведения, — довольно хмыкнул тот, спрятав мятую купюру в нагрудный кармашек. — Говорил же — не трахались.
— Ну не знаю, не знаю, — желчным голоском пропела Лил, растянувшись в изножье кровати, — видок у сестрички шикар-рный!
— Это да-а!
— Заткнитесь подобру-поздорову, а? Мелочь пузатая, — буркнула я и спешно скрылась в ванной.
Первым делом умылась, прополоскала рот, мимоходом глянула на себя в зеркале над раковиной…
— Долбаный шатун! — заорала, не помня себя от бешенства. — Я ж тебя кишками наружу выверну, ты… ты… гнусь ты косолапая!
Из комнаты донеслось придушенное ржание тигрят. Недобро зыркнув на дверь, снова в ужасе оглядела свою истерзанную шею. Он меня пометил! Этот белобрысый негодяй меня всю пометил, как будто я его сучка! И как прикажете не отведать его потрохов вместо завтрака?
Тихонько рыча от злости, в спешке стянула рубашку и джинсы. И тут же принялась круглыми от ужаса глазами глядеть то вниз, то в зеркало.
— Да грёбаный ты ж в рот мудила… — выдохнула, чуть не плача от злости.
Тёмные пятна красовались едва не по всему моему телу. Засосы, синяки, едва поджившие следы зубов. Последние не сойдут ещё с неделю — их оставил сильный альфа, так просто не заживить. И запах тоже не смыть, он прочно въелся под кожу, впечатался вместе со слюной.
Следы медвежьей страсти — да нет же, позорное клеймо медвежьей сучки! — безобразным ошейником легли поперёк горла, спускаясь вниз по ключицам, груди, животу и теряясь под линиями белья. Обнаружив очередной укус на внутренней стороне бедра, я покраснела — жарко, мучительно, точно школьница, впервые увидевшая член.
Что мы творили прошлой ночью, помню смутно. Но помню. И хочу побиться головой об раковину. А ещё больше хочу найти и придушить косолапого говнюка за такую подставу.
Вот только сильнее всего хочется, чтобы он сам меня нашёл. И закончил начатое. Потому что ужасно нечестно наложить свои зубищи на альфа-самку и даже не оттрахать её как следует. Разум, может, и жаждал крови, но тело настойчиво требовало продолжения. Стоило только вспомнить нахальные пальцы и умелый рот альфа-мерзавца, как между ног повлажнело, соски болезненно заныли, натянув тонкое кружево лифчика, а рука будто сама собой скользнула вниз по животу…
Под прохладный душ я метнулась почти бегом. Тьма его пожри, этого охранничка!
Если он и вправду охранничек, а то есть сомнения. Надо бы уточнить перед тем, как стану потрошить шерстяную сволочь.
А вот Хаос там был. Ибо шерстяная сволочь свалила, вполне здраво опасаясь, что за такие выкрутасы я подвешу его за яйца на деревенской площади. И даже хрен с ней с меткой — в разы хуже этакие понимающие взгляды треклятых гномов.
— Что, маршал киса, аль соскучиться успела? — со смешком поинтересовался Друадах, когда мы втроём спустились вниз. — Садитесь, ребятки, местечко вам занял пригожее.
А ведь ушлого гнома с нами не было, когда я несла весь этот пьяный бред. Впору подыскивать ближайший овраг, в котором можно схорониться, пока не стихнут слухи о пьяной в стельку охотнице, которая клеилась к первому попавшемуся симпатичному деревенщине…
Поправочка — стоило бы подыскивать, не знай я, что сплетенка эта будет гулять по приграничью годами, даже если я перебью всех жителей Хварна.
— Ага, прямо истосковалась в разлуке.