— Как вам удалось вернуться, майор?
Мысли в смятении сменяли одна другую. Она принимала поздравления от гостей, будто во сне, — ошеломленная, онемевшая. Это не может происходить на самом деле. Девушка чувствовала себя так, будто вихрь сбил ее с ног. Голова кружилась. Сердце бешено колотилось в груди. Она должна прекратить все это!
Из многоголосой толпы, окружавшей Эмилию и самозванца, вышел отец.
— Ты сделала меня самым счастливым, дочь, — произнес он, коснувшись ее щеки.
— Отец, этот мужчина…
— …считает себя самым счастливым человеком в мире, — произнес самозванец, прижимая Эмилию еще сильнее. — Потому что удостоен такой чести, как получить руку вашей дочери.
Эмилия посмотрела в его темные, как безлунная ночь, глаза.
В их бездонной глубине затаились веселье и едва уловимое предупреждение, лишившее ее слов протеста, которые она намеревалась произнести. Этим взглядом он поймал ее в ловушку, и неожиданно она почувствовала себя голубкой в когтях ястреба.
— Я заказал еще один вальс, — сказал Хью Мейтленд, — для моей дочери и ее мужа.
Эмилия смутно услышала, как скрипки исполнили первые такты вальса. Красавец-офицер, теперь почему-то оказавшийся ее мужем, переместил свою руку на талию и повел к танцевальной площадке, а гости расступились и образовали проход, улыбаясь и поздравляя молодых.
— Как вы думаете, что вы делаете? — прошептала Эмилия, обращаясь к самозванцу и еле заметно пытаясь отстраниться от него.
— Я танцую с моей невестой, — он усмехнулся, и та удивительная ямочка вновь появилась у него на лице. — Улыбнитесь, дорогая. Мы ведь не хотим, чтобы люди думали, будто вы не любите меня.
— Люблю вас? — Эмилия споткнулась и в следующую минуту закружилась в головокружительном танце, подхваченная объятиями партнера.
Он насмешливо шепнул ей:
— Я не знал, что вы так неопытны в вальсе. Расслабьтесь и следуйте за мной.
— Неопытна?! Да я прекрасно танцую! Его темные как ночь глаза озорно сверкнули.
— Ах вот как?!
Эмилия бросила на самозванца свирепый взгляд, ощутив странный трепет во всем теле. Несмотря на перчатки, жар мужской руки обжег ее сквозь шелк изумрудного платья, а его тепло просочилось в ее кровь.
— Не пытайтесь меня смутить! — попыталась защититься девушка, отчетливо сознавая, что одно присутствие этого человека здесь, в этой зале, сбивает ее с толку.
— Но, я думаю, это доставляет вам определенное наслаждение.
— Не пытайтесь возбудить меня! — И снова она сказала не то, что чувствовала.
— А мне почему-то кажется, что вам это нравится. — Его улыбка стала явно озорной. — Я с нетерпением жду ночи, полной изумительного возбуждения. — В его глубоком, бархатном голосе прозвучала чувственная нотка — тайное обещание затаенной глубоко внутри страсти.
От волнения Эмилия сбилась с ритма и наступила ему на ногу. Но партнер тут же заботливо придержал ее за талию и пожал ей руку, помогая удержать равновесие.
Девушка поймала его взгляд и вдруг с испугом осознала, что он прекрасно понимает ее состояние и даже не пытается это скрыть, как следовало бы поступить на его месте любому порядочному человеку. Эмилия была уверена, что он ощущает любое изменение ее настроения. Но самое ужасное заключалось в том, что этот самозванец явно хотел, чтобы она знала, как легко он читает ее мысли. О, как она хотела задушить его!
— Так вот почему вы заявились сюда и решили назваться моим мужем?
— Назваться? — Мужчина бросил на нее невинный взгляд, совершенно не соответствующий нахальному блеску его глаз. — Но, Эмили! Уверяю вас, хоть мы и поженились поспешно, все было очень законно.
— Мы никогда не были женаты, — девушка произнесла это тише, заметив, что к ним присоединилась еще одна пара.
— Конечно, — продолжал он, еле заметно улыбаясь уголками губ, — я отсутствовал несколько недель, но мне становится страшно при мысли, что вы могли забыть ту единственную восхитительную ночь, которую мы провели вместе.
— Будьте любезны, прекратите болтать чепуху! — яростно прошипела Эмилия, изо всех сил стараясь быть безмятежной.
— Эмилия! Как вы раните меня! — Он ухмыльнулся.
О, как она жаждала убрать насмешливую улыбку с его красивого лица, влепив ему пощечину!
— Между прочим, я умею пользоваться пистолетом, — сообщила Эмилия и тут же почувствовала, как по-детски это прозвучало.
Он только рассмеялся:
— Ого! Я весь дрожу.
— Ах вы… негодяй! Как вы осмелились прийти сюда и сыграть эту отвратительную комедию!
— Комедию? Эмили, дорогая, я думал вы скучали без меня!
Эмилия остановилась посреди залы, со стыдом заметив, что ее ноги дрожат. Это гнев, охвативший ее. Она дрожит не от прикосновений этого самозванца, вне сомнения.
— Ах так?! — Если бы ее глаза могли метать молнии, от этого человека остался бы один пепел. — Думаю, настало время объявить всем, что вы — мошенник.
— Вряд ли это будет мудрым решением.
— О, почему же, скажите, пожалуйста? Он улыбнулся, и Эмилия тут же вспомнила, как он совсем недавно поцеловал ее.
— Потому что ваша семья и все гости страшно поразятся, узнав, что вы ввели их в заблуждение, заставив поверить в свое замужество.
Холодок побежал по ее сердцу. Эмилия посмотрела ему в глаза, в глубинах которых отражалась вся суть этой двусмысленной ситуации.
— Да, дорогая, я знаю все.
Короткий вздох вырвался из груди девушки — вздох или даже писк испуганного кролика, попавшего в ловушку ко льву. «О небеса, как он узнал правду? Чего он хочет? Если он расскажет правду, вся ее семья пострадает!»
А незнакомец, между тем, поднял ее руку, посмотрел на сжатый кулак Эмилии, и выражение его лица сделалось мрачным.
— Ну что же, считаю, пришло время поговорить, — произнес он, медленно проведя пальцем по ее руке, словно желая успокоить.
В вихре охвативших ее чувств Эмилия не заметила этого нежного движения, однако она не стала сопротивляться, когда мужчина повел ее прочь с танцевальной площадки. Словно сквозь туман девушка увидела своих родителей, сидящих на греческих креслах около бледно-зеленой стены залы. Да, мать с отцом старались все сделать для того, чтобы она была счастлива. Они любили ее. Доверяли ей, не задавая вопросов. Что они подумают, если узнают, что она обманула их?
У нее защемило сердце, когда Эмилия поняла, сколько боли может причинить им. Но теперь ее будущее зависит от какого-то самозванца.
Леди Геррит встретила внучку с «мужем», когда те уже покинули танцевальную площадку. Она явилась перед ними, словно дворцовый страж, — вся в бледно-голубом, с высоко поднятой головой, ее золотые глаза горели гневом.
— И куда же вы направляетесь с моей внучкой, майор Блейк?
Хотя графиня говорила тихим голосом, Эмилия услышала в ее голосе плохо скрытые зловещие нотки. Но, похоже, на «Блейка» не произвел впечатления взгляд этой женщины, способной заставить застыть любого, лишь посмотрев на нее.
— Нам есть о чем поговорить, леди Геррит, — произнес он низким решительным голосом. — Я полагаю, вы тоже принимали участие во всем этом. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам.
Леди Геррит посмотрела на Эмилию — неожиданное сомнение появилось в ее глазах.
— Эмили, что это значит? Эмилия облизнула сухие губы.
— Он все знает, бабушка.
Леди Геррит зажмурилась, ее губы произнесли беззвучное проклятье. Но когда она вновь открыла глаза, в их золотых глубинах сверкала холодная решимость. Она сухо кивнула:
— Очень хорошо, следуйте за мной.
В голове Эмилии все перемешалось, когда она вышла из залы вслед за графиней и направилась по коридору, где мерцающий свет канделябров бросал пляшущие тени на стены, обитые красным деревом. Это она сама сплела каждый узел ужасной паутины, теперь угрожавшей задушить и ее бабушку, и всю семью. Не в первый раз она проклинала себя за безрассудный поступок.
Эмилия сжала зубы, вошла за бабушкой в библиотеку и пристально посмотрела на мужчину, шедшего за ней. О небеса, есть ли способ заставить этого человека убрать его сводящую с ума улыбку с бесстыдных губ!