Мальчик широко замахивался на первые две подачи и пропустил их обе. На третий раз я услышал отчетливое «чвяк!», с которым его бита соприкоснулась с мячом, и мяч по плавной, широкой дуге полетел прямо к Сидни Гольдбергу. Тот остановил мяч в воздухе и после небольшой заминки поймал его в перчатку. Потом кинул мне, и мы немного по-перебрасывали мяч между собой. Затем Сидни снял перчатку и потряс левой кистью в воздухе.
— Больно, — сказал он, улыбаясь при этом.
— Хороший захват, — ответил я.
— Чертовски больно, — повторил Сидни и натянул перчатку.
Новый баттер, вставший на игровое поле, был широкоплеч и вообще похож на медведя. Он дернулся на первую подачу, но пропустил ее. Затем дернулся на вторую и отбил, послав мяч прямо над головой третьего бейсмена в левое поле. Я замер на мгновение и крикнул: «Мне!» Левый полевой подхватил мяч со второго отскока и переправил мне. Мяч летел высоковато, так что мне пришлось вытянуть руку с перчаткой — и в этот момент я скорее почувствовал, чем увидел баттера, несущегося ко второй базе. Пока я ловил мяч, он врезался в меня, как грузовик. Мяч пролетел над моей головой, я грохнулся на асфальтовое поле, а он пронесся дальше к третьей базе, придерживая кипу правой рукой. Кисти-цицит развевались в воздухе. Эйб Гудштейн, наш первый бейсмен, завладел мячом и вернул его в дом. Баттер на третьей базе довольно ухмылялся.
Команда ешивы разразилась радостными воплями, подбадривая баттера на идише.
Сидни Гольдберг помог мне встать на ноги.
— Вот мамзер![8] Он специально тебя сбил!
— Уфф! — только и смог сказать я, делая глубокие вдохи и выдохи. Моя правая ладонь была вся ободрана.
— Мамзер! — повторил Гольдберг.
Мистер Галантер выскочил на поле и понесся к судье.
— Это, по-вашему, честная игра? — горячо спросил он. — Вы вообще судить собираетесь?
— Третья база взята, — ответил тот. — Мальчик стоял у него на пути.
Мистер Галантер застыл с открытым ртом:
— Что-что?
— Третья база взята, — повторил судья.
Мистер Галантер, казалось, был готов спорить дальше, но потом замолчал и взглянул на меня:
— Мальтер, ты как?
— Все в порядке, — ответил я, делая еще один глубокий вдох.
Мистер Галантер с сердитым видом ушел с поля.
— Мяч в игру! — закричал судья.
Скамейка ешиботников вдруг притихла. Я заметил, что молодой раввин поднял глаза от своей книги и глядел на нас с усмешкой.
На поле вышел высокий, худой игрок, встал в правильную стойку, несколько раз взмахнул битой и замер, согнувшись, готовый принять мяч. Это был Дэнни Сендерс. Я несколько раз согнул и разогнул правую кисть в перчатке. Она все еще болела.
— Отодвинься! Отодвинься подальше! — закричал мне мистер Галантер.
Я сделал два шага назад. Потом тоже принял стойку.
Первая подача у нашего питчера не получилась. Ешиботники встретили ее громким смехом. Молодой раввин не отрываясь смотрел на Дэнни.
— Не бери в голову, Шварци! — крикнул я. — Давай следующую!
Вторая подача прошла на фут выше головы Дэнни. Ешива заулюлюкала. Мы с Гольдбергом переглянулись. Мистер Галантер тихо стоял за третьей базой, не отрывая взгляда от нашего питчера. Молодой раввин по-прежнему смотрел на Дэнни Сендерса.
Следующая подача Шварци оказалась медленным прямым набросом, и не успел мяч пролететь половину расстояния, я по движению левой ноги Сендерса уже понял, что он намерен сделать. Он развернулся, и все его длинное, худое тело начало вкладываться в замах. Я напрягся в ожидании звука удара, и когда он раздался, то хлопнул, как пушечный выстрел. На какое-то мгновение мяч исчез из вида. Затем я увидел, как Шварци ныряет вниз, а мяч проносится в воздухе на том самом месте, где только что была его голова. Я попытался его перехватить[9], но мяч летел слишком быстро — едва я успел поднять перчатку, как он уже был в зоне центрального полевого. Его поймали с отскока и переправили Сидни Гольдбергу — но к этому моменту Дэнни Сендерс уже прочно стоял на моей базе и команда ешивы кричала от радости.
Мистер Галантер попросил у судьи паузу и вышел на поле к Шварци. Сидни Гольдберг кивнул мне, и мы тоже подошли к ним.
— Он же меня убить мог! — горячился Шварци. Это был паренек среднего роста. С длинного лица, покрытого прыщами, струился пот. — Господи, вы видали, что это был за мяч?
— Видали, видали, — мрачно ответил мистер Галантер.
— Он несся слишком быстро, его невозможно было остановить, — вступился я за Шварци.