И в наплыве табачного дыма
Сделал вывод бывалый стрелок,
Что для воина все достижимо,
Лишь бы только «варил котелок»!
ИЗБРАННИЦА
Я тебе поведаю историю
Об одной избраннице, которая
Для меня светлей и неизменнее,
Чем дыханье,
Чем сердцебиение:
Ей, наивной и послушной дочери,
Жениха божественного прочили.
Он ее, на иждивенье взятую,
Ослепил бы заработной платою;
Одарил бы шляпами, платками ли,
Спеленал бы импортными тканями.
Но она (о ветреность невестина!)
Поступила противоестественно.
Почему-то выбрала не этого,
А другого, кое-как одетого.
У него, весьма невидной личности,
Только муки творчества в наличности.
Ходит молча, хмурится, печалится…
«Что с тобой?»
«Строка не получается…»
А невеста, как звезда-попутчица,
«Не печалься, — говорит, — получится!»
Он губами губ ее касается:
«Ой, спасибо, девица-красавица!»—
И среди полночного затишия
Создает свои четверостишия.
Без труда,
как говорит пословица,
Даже рыбка из пруда
не ловится…
Он устанет, он душой изранится.
«Отдохни», — советует избранница.
В трудной роли первого ценителя
Принимает строки сочинителя.
Для него лучатся очи серые:
«Я в тебя, непризнанного, верую!..»
Пусть друзья глядят не без иронии.
Пусть судачат люди посторонние,
Но спокойно всем оповещается:
«Не мешайте!..
Строго воспрещается!..»
ДОРОГОЙ МАТРИАРХАТ
Мы ничьих заслуг не преуменьшим,
Коль совместно скажем: «Это — да!»
Новый год назвали Годом женщин,
А у нас такие все года.
С давних пор отметку загса свято
Я храню (другие не нужны!)
И приемлю власть матриархата
В перманентном образе жены.
Ты мое естественное чудо,
Ценишь все способности мои:
Сам порой варю любые блюда,
Сам готовлю кофе да чаи.
Ты меня воспитываешь зрело,
Как сердечный друг, жена и мать.
Я твои критические стрелы
Не хочу из сердца вынимать.
Всё у нас на редкость совместимо.
Не нужны ни ложь, ни ложный стыд.
Ты мне столько всякого простила,
Сколько сам всевышний не простит.
И за все за то, что ты такая,
Что тебе все ноши по плечу,
Я, худым делам не потакая,
Стать завзятым рыцарем хочу.
Я тебе, с минорностью и шуткой,
Предан весь, от головы до пят.
Будь же вечно женственной и чуткой,
Дорогой ты мой матриархат!
ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР
Ночь.
Температура нулевая.
Город все огни свои зажег.
Дворникам пощады не давая,
Неустанно падает снежок.
На глазах у милиционера
Он в трамвай садится на ходу.
Я по незатоптанному скверу
Со своей единственной иду.
А она сердито мнет перчатки
И упреки сыплет то и знай:
Мол, примчался чуть ли не с Камчатки
И опять готов хоть на Дунай.
Дескать, я оседлости не знаю
И теряю к дому интерес.
То меня уводит посевная,
То огни какой-то дальней ГРЭС.
И выходит, будто путь далекий
Мне дороже нежности любой…
Милый друг, подобные упреки
Не имеют почвы под собой.
Чем шуметь и омрачать свиданье,
Улыбнись и выслушай меня:
Человек без нового заданья—
Все равно что печка без огня.
И давай запомним, друг мой милый:
Нынче мало Родину любить—
Надо,
чтоб она тебя любила,
А таким не просто стать и быть!
НАТАШЕ
Ах, Наташа, Наташа, еще не вчера ли
Подходящее имя тебе выбирали,
С необычными справками шли в учрежденья,
Чтоб скорее твое узаконить рожденье!
Сколько званий присвоила ты домочадцам!
Молодой человек стал отцом величаться,
А отец молодого того человека
Сразу в деды шагнул, не прожив и полвека.
Стала бабушкой мама, а дочь ее — мамой,
Стал двоюродным братом мальчишка упрямый…
Ты пришла
в относительно мирное время,
Подрастай, егоза, да знакомься со всеми!
…Если в детстве с тобой ничего не случится,
Ты, во-первых, должна на «отлично» учиться,
Во-вторых, не играть на родительских нервах,
В-третьих…
Ладно… Пожалуйста, помни во-первых!..
Не заметишь, Наташа, как станешь невестой.
Но по-прежнему к знаньям любовь свою пестуй,
Ибо знанья,
Согласно теперешним данным,
Для невесты являются лучшим приданым!
Понимаешь,
Отец не имеет в излишке
Ни добра в сундуке, ни рублей на сберкнижке.
Но державу
На тысячи верст протяженьем
Он считает своим основным сбереженьем!
Распростерлась она, себе равных не зная,
От Курильской гряды до холмов на Дунае.
Развернулась под солнцем и в дыме-тумане
От Гольфштрема до синих ущелий Тянь-Шаня.