Обжора враг себе, а льстец — другому враг,Он убивает нас, хотя желает благ.
Скользя по волосам, не так ли гребень вотИз нашей головы с корнями волос рвет?
Ты прочь гони льстеца, а грешника приветь,Когда клянется он жить благородно впредь.
И, голову сломя, кидаться не спешиВ тот промысел, какой тревожен для души.
Ты юношу наставь, а старика почти,Виновного юнца со злобой не шерсти.
Ты вспомни, что, когда был молод и удал,Такие же, как он, ошибки совершал.
И юноше совет ты подавай, любя,Но старика учить спаси господь тебя,
Совет твой для него, хоть ты в большой чести,Колючка, что ладонь пронзает до кости.
Завистники во мне старались вызвать гнев,Но я сдержал себя, его преодолев.
И в придорожный прах отбросил потомуЯ каждого из них, подобного дерьму.
И не подняться им из праха никогда,И выше звезд других взошла моя звезда.
4
О детстве сны ты видишь до сих пор,Хоть молодость уже за гранью гор.Почто, скажи, хоть кудри в седине,Картины детства видишь ты во сне?
Был в юности ты дьяволу сродни,Но вешних лет давно померкли дниИ остудить, как пашню, что черна,Твою башку сумела седина.
И чернокрылых птиц висков твоихКогтили враз два сокола седых.Как будто стерлись юности черты,И словно потерял из виду ты
Возлюбленной жилище, где не слаб.Когда-то отличался твой рубаб.Черт юности блистательный чеканНе седина ли скрыта, как туман?
А дом любимой, в силу торжества,Собою застит буйная листва.Седины подают о смерти весть,А зелень — знак, что жизни вечно цвесть.
Таков закон людского бытия,В противоборство с ним вступил бы яИ поднял бунт, но он непоборим,Как путами повязаны мы им.
Судьбы неотвратимость понял я,Тогда терпимость родилась моя.Мир совратить, аллах его прости,Меня пытался с верного пути.
И ошибался, будучи неправ,Я ложный путь за истинный приняв.
Среди людей живу, дела верша,Но им моя неведома душа.В завидной вышине плывет она,Над подлостью людской вознесена.
И мучялись в догадках сколько разТе, кто в слепом невежестве погряз.Чтоб выяснить, а кто же я такой,Ученостью смутивший их покой?
5
Готов больного исцелить всевышний,В заботе этой я, как врач, не лишний,
И в бейтах[6] вновь, не делан секретов,Подать обязан несколько советов:
Когда лицом больной от крови пылок,Пиявки след поставить на затылок.
Ои мало пищи должен есть мясной,Не пить вина ни капельки одной.
А перед сном тепло не укрываться,И соком розы утром умываться.
Все исключить от гнева до испугаИ ворот не застегивать свой туго.
Больной, к моим прислушавшись советам,Здоровым станет, я уверен в этом.
Абу Али ибн Сина среди учеников, миниатюра XVII века.
Кытъа
1
Вода из кувшина, да хлеба кусок,[7]Да платье в заплатах, как старый мешок,Вот все, что имел я под желтой луною,Где пленников алчности губит их рок.
Клянусь, ни одни из всесильных владык,Хоть подать со всех получить он привык,И ни один из эмиров на свете,Который гаремом и войском велик.
Большего счастья — едва ли достигли,Чем сам я — всех дервишей[8] бедный двойник.
2
Кто незряч, не видит солнца, хоть и на небо глядит,Смысл прозренья для невежды за семью замками скрыт.
Беды все, как из железа, для которых я магнит,И ко мне из них любая устремиться норовит.Богу жалуюсь на жизнь я, что меня она все старит,И, оставшись молодою, беззаботно вдаль летит.
3
Избавлюсь скоро от мирских кручин,Увижу, что не видел ни одинНи человек, ни джин. Уйду отсюда,Где жил, пронзаем стрелами годин.Щит кованый они пробить могли,Где нищему, стоящему в пыли,Скупился поднести кусок лепешкиИной владелец пахотной земли.Где легкие задачи разрешали,Но пред бедою головы теряли.
вернуться7
Кытъа — форма лирической поэзии. В отличие от газели в кытъа отсутствует первое спаренное двустишие. В таких стихах поэт обычно описывает события, выражая затаенные мысли, жалобы на судьбу и т. д.