— Из-за какого-то паршивого болта мы все должны вставать ночью!
Высунув голову из окна машины, я ответил:
— Даже из-за иголки. Ведь подобные случаи считаются уголовным преступлением. Этот болт мог привести к крушению поезда, к самому страшному уголовному преступлению в мире! Ваше присутствие необходимо, господин мамур.
— Я… я послал помощника начальника канцелярии.
— Необходимо ваше личное присутствие.
— Ночью… Невозможно… Я устал…
— Все мы одинаково устали! Это наш долг!..
Не зная, что ответить, мамур умолк. Видя мою решимость и готовность к самопожертвованию, он побоялся возражать: дело шло о нашей работе. Извинившись, он попросил меня подождать, пока оденется. Вскоре он, задыхаясь от ярости, сел рядом со мной в машину. Я обратил внимание на отсутствие шейха Усфура. Несмотря на наши гудки, он не показывался. Мысли мамура были далеко, и на этот раз он не заметил отсутствия шейха. Наконец он нарушил продолжительное молчание:
— Да! Наш долг… Однако надо же!.. Болт?!
Я закрыл глаза, не желая отвечать. Он продолжал:
— Да пошлет Аллах твоему предшественнику всяких благ! Он, бывало, допросит по делу об убийстве не больше двух свидетелей и шепнет мне на ухо: «Что, разве убитый наш отец или брат? Пойдем, старина, промочим горло!»
Я ничего не ответил и за всю дорогу не произнес ни слова. Наконец мы приехали на 17-й километр и увидели рабочих ремонтной бригады, товарный поезд и машиниста. Помощник старосты подал нам болт и показал рукой на вагон, груженный мешками с хлопком, едва не сошедший с рельсов. Я взял болт и тщательно осмотрел его. Мамур, стоявший позади меня, спросил улыбаясь:
— А где был кочегар, когда паровоз разлетелся на части?
Я понял, что он в шутку повторил слова из песни, очень популярной лет тридцать назад, когда ее исполняла коптская певица Шафика. Услышав эти слова, машинист подошел к нам и сказал:
— Поезд не разбился и ничего такого не случилось, бек! В момент происшествия я находился у тормоза и сразу же остановил…
Он стал выкладывать свои соображения. Рассказал нам, что местные жители очень наивны и, возможно, являются потомками тех крестьян, которые, впервые увидев паровоз, пригласили его на угощение. Вполне возможно, что преступник — из этой знаменитой деревни и именно по наивности или из любопытства положил болт на рельсы. Наверно, ему захотелось посмотреть, что станет делать паровоз, как он поступит — обойдет болт или двинется прямо на него.
В это время к нам подошел один из рабочих ремонтной бригады и заявил, что дело тут вовсе не в наивности или тупости. Преступление совершено из мести. Население этого района живет добычей камня в горах, привозит его с гор на ослах и верблюдах и продает подрядчикам. Когда английская железнодорожная компания появилась в районе дельты и проложила железнодорожную линию, то она сама стала перевозить камень, отняв у бедных, голодающих людей последнюю возможность прокормиться.
Но какова бы ни была причина преступления, преступник скрылся и вряд ли будет обнаружен.
Мы забрали болт как «вещественное доказательство», положили в коробку, запечатали ее сургучом и приобщили к бумагам… Это и был весь наш обвинительный материал.
Вдруг полил дождь. Мамур стал требовать, чтобы мы отправились составлять акт в дом старосты. Я спросил, далеко ли до него, и помощник старосты ответил:
— Рукой подать, господин!
Поверив ему, мы отправились туда пешком. Идти пришлось так долго, что мы еле дотащились, кости наши ныли от усталости. Уже рассвело и муэдзин прокричал эзан, призывая на утреннюю молитву. Предоставив мамуру «намыливать голову» помощнику старосты за его «рукой подать», я занялся составлением протокола и опросом свидетелей. Покончив с этим, я хотел уже подписать протокол, но вдруг обратил внимание на какую-то странную суетню в комнате. Мамур то садился за стол, то вставал, то выходил из комнаты, то возвращался обратно. Я никак не мог понять, чем он занят. Наконец я услышал, как, отведя старосту в сторону, он стал говорить ему:
— Послушай, староста, господин следователь не любит, когда ему подают на завтрак барашка, петуха или что-нибудь в этом роде. Хорошо будет, если ты подашь ему молодых голубей с рисом, а к ним — хрустящий пирожок и пресную лепешку. И недурно бы еще парочку жареных цыплят. От них вреда не бывает. Ну и конечно, кислого молочка — это очень полезно для здоровья. Да еще бы яичницу из нескольких яиц, зажаренных со сливками. Ну вот пожалуй что и достаточно. Смотри, староста, больше ничего не давай! Господин следователь мало кушает. А если у тебя есть сотовый мед, то и его не мешало бы подать на стол. Не плохо бы еще два кружочка сыра да курабие[87]… Главное, чтобы завтрак был легкий и приятный, а ты в этих делах мастер!