Третье достоинство этой науки заключено в ее особых свойствах, благодаря которым она своей собственной силой исследует тайны природы, не соотносясь с иными науками. И таковое состоит в двух вещах: в познании будущего, прошедшего и настоящего, а также в удивительных делах, в коих она превосходит в способности суждения мнения общепринятой астрономии. В самом деле, Птолемей во ведении к Альмагесту утверждает, что имеется и иной путь [познания небесных явлений], более надежный, нежели общепринятая астрономия. И это — путь опытной науки, который следует пути природы, и по которому шли многие достойные доверия философы, такие как Аристотель, и, как он сам говорит, многочисленные астрономы, и который мы знаем по собственному опыту, которому нельзя ничего противопоставить. И эта мудрость изобретена в качестве идеального лекарства против человеческого невежества и неблагоразумия: в самом деле, трудно обрести точные и удовлетворительные астрономические инструменты, и еще сложнее — достоверные таблицы, те, именно, в которых указаны уравненные движения планет. И сложно пользоваться этими таблицами, а еще сложнее — инструментами. Но эта [опытная] наука находит определения и пути, с помощью которых легко отвечает на любой вопрос, насколько это возможно для отдельной способности философии, и посредством коих показывает нам формы сил небесных тел и импрессии небесных тел в этом мире — без всяких трудностей, [присущих] общепринятой астрономии. […]
PARS SEPTIMA HUIUS PERSUASIONIS. Moralis philosophia.
Часть седьмая данного увещевания. Моральная философия
Pars prima.
Раздел I
Manifestavi in praecedentibus, quod cognitio linguarum et mathematica atque perspectiva, necnon scientia experimentalis sunt maxime utiles et principaliter necessariae in studio sapientiae, sine quibus nullus potest ut oportet in ea proficere; et non solum absolute sumpta, sed relate ad Dei Ecclesiam et caetera tria praenarrata. Nunc vero radices quartae scientiae volo revolvere quae melior est omnibus praedictis et nobilior; et haec est inter omnes practica, i.e. operativa, et de operibus nostris in hac vita et in alia constituta. Omnes enim aliae dicuntur esse speculativae. Nam licet quaedam sint activae, et operativae, tamen sunt de operibus artificialibus et naturalibus, non moralibus, et speculantur veritates rerum et operum scientialium quae referuntur ad intellectum speculativum et non sunt de eis quae pertinent ad intellectum practicum; qui ideo dicitur practicus quod praxim, i.e. operationem boni vel mali, exercet. Unde practica hic stricte sumitur, ad opera moris quibus boni vel mali sumus; licet largo modo sumendo practicam pro omni operativa scientia, multae aliae sunt practicae; sed antonomatice haec dicitur practica, propter principales operationes hominis, quae sunt circa virtutes et vitia, et felicitatem et miseriam alterius vitae.
В предшествующих частях я показал, что знание языков, математики, оптики и опытной науки имеет огромное значение и необходимо для изучения мудрости, и что без этого знания никто не может продвигаться [в обретении мудрости] должным образом, причем не только в мудрости самой по себе, но и в мудрости, соотнесенной с Церковью Божией и прочими тремя указанными вещами [160]. Теперь же я хочу рассмотреть основы четвертой науки, которая лучше и благороднее всех предшествующих, и она [одна] среди них является практической, т. е. действенной, и установлена для [исследования] наших деяний — в этой жизни и жизни грядущей. В самом деле, все прочие науки называются теоретическими, и хотя некоторые [из них] являются активными и действенными, они, тем не менее, суть науки о делах рукотворных и естественных, но не моральных, и рассматривают истины вещей и деяний наук, которые относятся к теоретическому разуму, и не рассматривают то, что относится к разуму практическому, который называется практическим потому, что занят практикой, т. е. действием по отношению к благу и злу. Поэтому практика понимается здесь узко, [т. е. как то, что связано] с нравственными действиями, благодаря которым мы становимся добрыми или злыми, хотя практика, понимаемая широко, тождественна любой действенной науке, и тогда многие другие науки суть практические. Но термин «практика» употребляется здесь в преимущественном смысле, поскольку [обозначает науку, исследующую] основные действия человека, связанные с добродетелями и пороками, а также счастьем и несчастьем грядущей жизни.
Haec vero practica vocatur moralis et civilis scientia quae ordinat hominem ad Deum et ad proximum et ad seipsum, et probat has ordinationes, et ad eas nos invitat et excitat efficaciter. Haec enim scientia est de salute hominis per virtutem et felicitatem complenda; et aspirat haec scientia ad illam salutem, quantum potest philosophia; ex quibus in universali patet, quod haec scientia est nobilior omnibus partibus philosophiae. Nam cum sit sapientiae humanae finis intendus, et finis est nobilissimum in re qualibet, oportet quod haec scientia sit nobilissima. Similiter de iisdem negotiatur haec sola scientia, vel maxime, de quibus theologia, quia theologia non considerat nisi quinque praedicta licet alio modo, scilicet in fide Christi. Et haec scientia multa praeclara testimonia de eadem fide continet; et a longe articulos principales olfacit in magnum adiutorium fidei Christianae ut sequentia declarabunt. Sed theologia est scientiarum nobilissima; ergo illa quae maxime convenit cum ea est nobilior inter caeteras.
160
Т.е. устроением государства верных, обращению неверных и защите от тех, кого обратить невозможно.