Вот так, ругая на чем свет стоит и нас, и каймакама, Керим-эфенди вложил чистый листок в пишущую машинку и начал строчить прошение. В конце вышла небольшая заминка — чью подпись ставить под прошением: дедушкину или мою. Решили — все-таки дедушкину. И дед уверенно подписался, так, как я его научил. После этого отнесли документ каймакаму.
— Надо в канцелярии зарегистрировать, — сказал он.
Мы так и сделали и опять принесли бумагу.
— Хорошо, — сказал он на сей раз и продиктовал какое-то письмо своему секретарю, это письмо он отдал нам: — Теперь поезжайте в канцелярию вилайета и передайте письмо самому вали. Как он решит, так и будет. Идите, идите…
— А разве ты не будешь звонить в американский Туслог?
— Не буду. У меня нет таких полномочий.
— А вали позвонит? Вправит он мозги этим негодяям?
— Я же сказал: как вали решит, так и будет. Идите.
Письмо каймакама вместе с нашим прошением вложили в конверт, запечатали и отдали нам.
Мы вышли на улицу. Время уже перевалило за полдень. Нам сказали, что в Кырыклы пойдет минибус. И тут мы увидели отца. Дед подтолкнул меня в бок:
— Погляди, Яшар, это твой отец или я обознался?
Я всмотрелся внимательней. Да, это был он. Мы с дедом сделали вид, будто не замечаем его, и прошли мимо.
17. В вилайете
Яшар продолжает рассказ.
Только одно и было на уме у деда — хватит ли нам денег? У него припрятано в поясе немного — из отложенных на черный день. Он потихоньку доставал их, когда надо было расплачиваться за проезд в автобусе или минибусе. С тех пор как мы покинули родную деревню, деньги таяли, словно снежок под теплым ветром.
На Саманпазары мы вышли из автобуса перед ханом[63], на котором висела вывеска: «Отель „Йалчын-палас“». Там мы заночевали. Утром, напившись пустого чаю, направились к дому, где принимает вали. Полицейские охранники преградили нам дорогу.
— Вали уехал в Эсенбога, идите к его заместителю.
Оказывается, наш президент Джевдет Сунай на обратном пути из Стамбула должен был заехать в Эсенбога, и вали отправился встречать его.
— А где принимает заместитель? — спросили мы.
— У него много заместителей. Идите вон туда, — и полицейские указали на длинную очередь.
Мы встали в хвост и начали ждать. В кабинет попали только в полдень. Заместитель вали оказался видным мужчиной, ростом повыше, чем каймакам, белолицым, безусым и с брюшком. Дед вручил ему конверт и стал рассказывать нашу историю. Тот не сразу понял, в чем суть дела, и дедушке пришлось рассказать во второй раз. И опять заместитель не понял. Дед собирался уже в третий раз начать, но заместитель остановил его:
— Понятно, понятно! И чего ты без конца одно и то же талдычишь?
Дед промолчал, а заместитель вали надолго задумался. При этом он, как и каймакам, покусывал кончик карандаша. Интересно получается: все большие начальники, когда размышляют о чем-то, непременно грызут карандаши. Я подумал, что они, верно, побаиваются американцев и, желая спрятать страх, начинают кусать карандаш.
— Вам лучше обратиться к самому вали-бею, — сказал наконец заместитель. — Я не могу вам ничем помочь. Вы хотите, чтоб вам вернули куропатку? Честно говоря, я не думаю, что вам удастся добиться этого законным путем. Может быть, вам следовало б найти влиятельного человека в партии Справедливости[64], он бы помог вам. Правда, у вас имеется заявление по всей форме, но толку от этого не будет. Вы знаете своего депутата от Сулакчи? Его зовут Алихсан. Я-то его знаю, вряд ли он возьмется помочь вам. А если б и взялся, не в его силах решить такой сложный вопрос. Послушайтесь моего совета, только никому ни слова, ладно? Отправляйтесь-ка вы прямиком в Каваклыдере, там отыщите Назмийе-ханым, жену премьер-министра. Она очень душевная женщина. Попросите ее замолвить словечко доктору Атилле, сыну Джевдета Суная. Он пользует американских работников Туслога, да и других тоже. Замечательный человек, образованный и добрый. Говорят, он помогает нашим во всяких трудовых делах. Я лично с ним не знаком, но наслышан всякого хорошего. Говорят, будто он не раз помогал тем из наших, кто имел заведомо проигрышное дело с американцами. Надо полагать, он и ваше дело найдет как уладить. Конечно, можно было бы обратиться напрямую к Атилле-бею, но я плохо представляю, как это можно сделать. Потому и советую сначала отыскать Назмийе-ханым. Это один из путей, а второй — законный, им тоже пренебрегать не следует. Дождитесь уважаемого вали-бея. Я напишу на письме каймакама: «На усмотрение высших инстанций». Передадите это письмо вали-бею, может, ему что-нибудь более удачное придет на ум. Вах, вах, вы приехали из деревни Дёкюльджек. Деньги-то у вас хоть есть?
64
Партия Справедливости — одна из ведущих буржуазных партий в современной Турции, образована в 1961 г.