просить и получать; и, что всего интереснее, по мнению некоего Леона Блуа[355], многажды упоминаемого Джузеппе Бальди в этом панегирике, чудеса его превосходят те — более обыденные и ограниченные, если посмотреть глубже, — что состоят в том, чтоб излечить больного, заставить двигаться паралитика, выпрямить спину горбатому или воскресить какого-то мертвеца. Нет. «Я вспоминаю о Моисее, — говорил Леон Блуа, — вспоминаю о Моисее, ибо Колумб есть Открыватель Творения, он делит вселенную меж: властителями земли, беседует с Богом во время Бури, и плоды его молитв составляют достояние всего рода человеческого». «Браво! — восклицает Адвокат Дьявола, хлопая в ладоши, как подстрекатель у помоста, где пляшут фламенко. — Браво и браво!» Но возгласы его покрывает голос Постулирующего: «Граф Розелли де Лорг не колебался поставить Великого Адмирала в последование за Ноем, Авраамом, Моисеем, Иоанном Крестителем и Святым Петром, жалуя его высшим титулом Посланника Божия». (О великий, великий Христофорос — несущий Христа! Ты выиграл эту трудную партию, твой ореол уже у дверей, созовут Консисторию, будут у тебя алтари повсюду, и уподобишься ты гиганту Атласу, чьи могучие плечи подпирают землю, теперь уже на веки веков ту вселенную, какую ты сделал круглой, ибо благодаря тебе округлилась земля, что была ранее плоской, ограниченной, обкорнанной, с пределами, глядящими в неизмеримые бездны небосвода, который тоже был внизу, схожий и параллельный, и никто не знал с достоверностью, находится ли внизу то, что вверху, или вверху — то, что внизу!..) И достиг апогея восторг Невидимого, когда Джузеппе Бальди окончил свою речь, и словно сквозь туман, ибо невидимые слезы благодарности застилали его невидимые глаза, он увидел тени свидетелей, которых Податель Постулата пригласил для дачи показаний, к чему они и приготовились под скептическую — отчего такую скептическую?… — улыбку Адвоката Дьявола, кто по сути своей и не мог изображать на своем лице никаких улыбок, кроме коварных. «А нет ли здесь Ординария или, за неимением такового, полномочного священника?» — стал он допытываться. Председательствующий сухо ответил: «Ненужный вопрос. Действительно, когда Проходит обыкновенный процесс беатификации, проводить его может только Ординарий, то есть обыкновенный судья в духовных делах или служитель, уполномоченный юридической властью епископа местности, где тот, чье житие рассматривается, умер или творил свои чудеса…» — «Что зовется Местный Епископ», — вставил Адвокат Дьявола. «Напрасно вы нас учите тому, что мы и так прекрасно знаем, — сказал сурово Председатель. — Однако по этому поводу мы можем, как мне кажется, еще раз сослаться на авторитет графа Розелли де Лорга: „Ни Епископ Места Рождения, — говорит он нам, — ни Епископ Места Смерти Христофора Колумба не могут присутствовать здесь…“» — «Да, сдается, это им было бы несколько трудно…» — «Знаменитый путешественник оставил Геную в возрасте четырнадцати лет, — продолжал Председатель. — И умер, оказавшись случайно в Вальядолиде, а останки его были перенесены в другое место. Его частная резиденция находилась в Кордове, куда он никогда не попадал. Его официальная резиденция — в Сан-Доминго, откуда он постоянно удалялся на долгое время. Так что никакой епископ не сумел бы сообщить нам хоть какие-то сведения». — «Хорошо, всем известно, что никто не живет четыреста лет…» — «Мне кажется, что здесь оспаривается истинность Священного Писания, — сказал Протонотарий, будто бы внезапно проснувшись. — Ибо в пятой главе „Книги Бытия“ говорится, что Сиф жил девятьсот двенадцать лет, что Енос жил восемьсот пятнадцать, что Каинан достиг девятисот десяти „и он умер“». «Черт возьми, пожалуй, уж пора было!» — воскликнул дьяволов адвокат, вызвав задушенные с трудом смешки двух судей-адъюнктов. «К порядку, к порядку, — сказал Председатель. — Все, чего я прошу для ускорения дела, — это чтоб мы перешли к Потопу», — сказал ученый школы Вельзевула. «Эту шутку выдумал до вас француз Расин». «В комедии „Сутяги“, — заметил Протонотарий. „Вижу, вы недурно знаете ваших классиков“, — отозвался все с той же издевкой министр Велиара. — Однако вернемся к Колумбу: если он умер в Вальядолиде, как же тамошний епископ не оставил какого-либо письменного свидетельства, на которое мы могли бы опереться?» «Епископ Вальядолида ничего и не знал о смерти бедного чужеземца, кто, усталый и больной, забрел в этот город, чтоб бросить последний якорь», — сказал Бальди. «А нет ли свидетельства Местного Епископа оттуда, где он вершил чудеса?» «Я устал повторять, — сказал Податель Постулата, — что чудеса, свершенные Колумбом, были вернуться
Блуа, Леон (1846–1917) — французский писатель, автор книги о Колумбе «Открыватель Мира» (1884).