Добившись ареста управителя хамбы — Мушара, Сэмджид вместе с Дуламсурэн побывала у Элдэв-Очира. Он одобрил действия Сэмджид, помог Дуламсурэн: позвонил кому-то, и ее пригласили петь на Народном стадионе во время торжеств по случаю десятой годовщины Народной революции. Потом Элдэв-Очир с Сэмджид сидели во дворике управления внутренней безопасности, на скамейке под старым тополем. Говорили о разном. Между прочим, Элдэв-Очир сообщил, что скоро из Москвы в Монголию приедет муж Раднаевой. Рассказал о том, что при проверке выяснились неблаговидные дела Аюура, который во время конфискации имущества феодалов совершил должностные проступки и вообще в последнее время забросил работу, стал на путь стяжательства. С работы его сняли. Насчет брата Сэмджид отдано распоряжение освободить его и направить к старшей сестре.
Обрадованная таким быстрым, благоприятным исходом дела, Сэмджид тогда не нашлась даже что сказать, как поблагодарить Элдэв-Очира.
И вот теперь она сидит в президиуме женского съезда, думая о том, какое большое влияние должно оказать это событие на жизнь и судьбу многих монгольских женщин. Взять хотя бы батрачку Дуламсурэн, беднейшую из бедных. Вот она сидит как полноправная делегатка. Певица Народного стадиона. О судьбе этой девушки Сэмджид собиралась упомянуть в своем выступлении на съезде. Есть у нее много и других примеров того, как революция пробудила монгольских женщин к общественной жизни, к участию в революционном обновлении страны. И действительно, треть женщин Монголии уже вступили в кооперативы, более шестисот работают на руководящих партийных и государственных постах. Вот, например, заведует женотделом ЦК партии Догсма, которая выступает с докладом на этом съезде. В президиуме сидит Пунцаг — она министр здравоохранения. Две делегатки, сидящие за ней, — председательницы аймачных управлений. Около тридцати женщин являются председательницами сомонов и хоронов[71]. Всего несколько лет назад такого участия женщин в государственных делах нельзя было даже представить.
Наконец было объявлено об открытии съезда, зачитали приветствие ЦК партии. В нем говорилось: «Женщины — работницы и скотоводы! Добивайтесь сплочения своих рядов, активно поддерживайте и осуществляйте генеральную линию партии! Высоко держите революционное знамя! Все силы свои, всю энергию отдавайте делу искоренения феодализма, осуществлению благородной цели — некапиталистического развития страны на пути к социализму!»
Направляясь к трибуне, Сэмджид поймала взгляд Раднаевой, сидевшей в первом ряду президиума. Своими веселыми, насмешливыми глазами она как бы говорила Сэмджид: «Не волнуйся, смелее!»
Дойдя до трибуны, Сэмджид вынула текст приветствия, положила его перед собой на подставку и сделала глубокий вдох. В голове сразу прояснилось, слова на бумаге проступили отчетливо. И она стала читать: «Для вас, освободившихся от феодальной темноты и бесправия женщин революционной Монголии, открылась широкая дорога равноправного участия в великом деле пролетариев всех стран — построении социализма во всем мире…»
Закончив читать, Сэмджид направилась к своему месту. Элдэв-Очир кивнул ей, чтобы подошла. Она приблизилась и услышала негромкий шепот Элдэв-Очира:
— После заседания приходи в Центросоюз, там будет прием.
Учащенно забилось сердце Сэмджид. С 1927 года Сэмджид приходилось выполнять различные поручения, была она и чрезвычайным уполномоченным по конфискации имущества феодалов. Неоднократно встречалась с руководителями партии и правительства, но лишь незадолго до женского съезда познакомилась с Элдэв-Очиром, перед которым сейчас преклонялась. Сэмджид чувствовала искреннюю признательность к Элдэв-Очиру за быстрое решение ее личного дела — судьбы младшего брата.
Первый день съезда закончился, и после заседания в столовой Центросоюза был устроен торжественный ужин для президиума съезда. На него были также приглашены известные писатели, артисты, ответственные работники партийного и государственного аппарата. Сервировка была смешанной — вместе с традиционными монгольскими угощениями и напитками на столе стояли и европейские. Женщин и мужчин рассадили за столом через одного. Место Сэмджид оказалось рядом с бурятским врачом Цеденовым. Ждали Элдэв-Очира и Раднаеву.