«Беда с этим Терни Кларком. Geduld[76]. Он всегда и во всем очень талантлив… Однако же видеть его скупость и невообразимую жадность к деньгам — поистине печально и, даже более того, смешно. Такие черты в характере человека неженатого, довольно состоятельного и к тому же живущего на одних ртутных пилюлях… Что ни говори, а человек есть жалкий червь!»
Я вновь беру сторону Терни. Какой резон, спрашивается, натаскивать ему или Адаму Кларку двух олухов, присланных по протекции? Он, видите ли, не женат! Сечени — тот мог себе позволить жениться на женщине, которая привела с собой в дом графа более полудюжины детей. Холостяцкая жизнь Терни — это его личное дело. Да не будь он холостяком, разве смог бы он чуть что срываться с места и ехать в Пешт? Вот Сечени, например, с тех пор как женился, за границу ни ногой. Ну а ртутные пилюли!.. Сечени, право же, грех жаловаться: он и сам частенько просит Терни привезти ему или прислать из Англии всевозможные лекарства…
Впрочем, к чему эта защитительная речь? Сечени сам признал правоту Терни и уладил дело у «главного канцлера».
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Я не вижу ничего дурного в этом правиле: не жалеть денег за хорошую работу. Куда прискорбнее соперничество между Терни и Адамом Кларком на почве денежных дел или из зависти.
Адам Кларк к тому времени не только руководит строительством Цепного моста: Сечени поручает ему и другие работы. 1 декабря 1845 года создается комитет по строительству будапештского тоннеля. В тот же день на квартире у Сечени до рассвета трудятся вместе трое: Кларк, Сечени и Ташнер.
Но тут, судя по всему, случается нечто непредвиденное. 6 декабря Адам Кларк заявляет, что намерен съездить на родину, в Англию. А 8 декабря некий английский инженер по фамилии Бэрри извещает Сечени, что, по его сведениям, Кларк отправляется вовсе не в отпуск, а уезжает навсегда.
Сечени этим донельзя встревожен, в особенности когда эти рождественские каникулы и в самом деле затягиваются. 6 февраля Сечени отправляет Кларку письмо, не преминув упомянуть:
«Эрцгерцог-наместник вчера сказал: «Передайте от моего имени самый сердечный привет Адаму Кларку». — Он с нетерпением ожидает вашего возвращения».
Затем Сечени интересуется состоянием его здоровья и дружески остерегает его от злоупотребления лекарствами. Попутно он передает Кларку привет от имени графини, своей супруги, знакомит его со своими планами регулировки уровня воды в Тисе и строительства железных дорог, полагая, что планы эти близки к осуществлению. Сечени обращается к Кларку с редкой задушевностью, какая не свойственна его письмам:
«Ведь вы знаете, дорогой Адам, как глубоко я привязан к вам лично, помимо того что нас связывают принципы, долг чести и верная удача. Как прекрасно было бы нам с вами вместе воплотить в жизнь еще не один великий замысел!»
Письмо оказывает свое действие: Адам Кларк излагает суть денежных разногласий между ним и Терни Кларком, а также между Терни Кларком и бароном Синой. Он пишет, что необходимо вмешательство Сечени, поскольку банкир Сина намеревается заказать цепи для моста в Австрии, на казенном заводе и ценою подешевле. Сечени 12 апреля обращается к финансисту Дёрдю Сине:
«Здоровье А. Кларка сильно подорвано. Терни тоже недомогает и по этой причине весьма раздражителен. Кроме того, ясно, что по характеру они не сходны друг с другом. Старший ни в чем не желает уступать младшему, а тот находит такое отношение несправедливым и обижается всерьез. Определенными намеками, о которых мне стало известно, он дал кое-кому понять, что, возможно, более сюда не вернется. Терни же хоть и стар, но без него не обойтись».
Сечени старается убедить Сину не затягивать дело с приобретением цепей, предупреждает его, что и без того уже целый год потерян.
«По сей день не постигну, как можно с таким небрежением относиться к величайшему из земных сокровищ — времени… Терни уже прискучило наше дело, и он, как вы знаете, в высшей мере мнителен. Если слишком давить на него или если он случаем заметит, что в честности его сомневаются, то он способен и навсегда порвать с нами, а уж тогда на блистательный успех надежды нет. Я думаю, нам следует принимать вещи такими, как они есть, а не такими, как, по нашему мнению, им следует быть. Если Говард и К° — люди не порядочные à la bonheur[77], то и пусть их катятся ко всем чертям. Речь идет не о том, чтобы нам доказать свою правоту или привить англичанам высокую мораль, а о том, чтобы мост был построен как можно быстрее» и т. п.