Он крепко взял его за плечи и приказал:
— Сними!
Юрка продолжал упорствовать, и хотя Зимин не был сторонником грубой силы, но с этого мальчишки пришлось сорвать респиратор. Конечно же, круглая железная коробочка оказалась совершенно пустой, и Юрка надел ее только для отвода глаз.
— Ну и глупый же ты парень!
Но Юрку, кажется, не особенно оскорбило неважное мнение бригадира об его умственных способностях.
— Вся вата вышла, — сказал Юрка, — израсходовал.
Это было в субботу, а в воскресенье утром Зимин случайно встретил Юрку в продовольственном магазине. Парень ничего не покупал. Он стоял у окна с девушкой и на весь магазин разъяснял ей принцип полета искусственного спутника Земли: вначале срабатывает одна ступень и отпадает, потом вторая и третья, они-то и доставляют спутник на орбиту, последняя ступень ракеты разгоняет спутник, и он становится равноправным членом семейства планет Солнечной системы.
Девушка была молоденькая, смазливая, и Зимин усомнился в успехе Юркиной лекции.
— Значит, в пять на танцах? — спросил Юрка, вернувшийся наконец на Землю.
Девушка кокетливо тряхнула кудряшками.
Зимин не окликнул Юрку; купив что нужно, он зашагал в аптеку.
На танцы собирались в клубе поселка. В самый разгар веселья в большой зал ворвался Зимин, и вслед за ним вкатились клубы пара. Он был в заиндевевшем полушубке и белых от снега валенках, лицо встревоженно, почти испуганно.
— Юрий Щукин здесь? — громко спросил он.
Умолк аккордеон, танцы прекратились. Зимина окружили парни и девушки — разряженные, надушенные и тщательно причесанные лесорубы, бетонщицы, электрики и водители.
— Юрка, где ты есть? — послышались голоса.
— Он с утра Нюшке голову кружит, — заметил кто-то.
— Чего там такое? — Из толпы к Зимину протиснулся Юрка, держа под руку беленькую девушку с медными капельками сережек, ту самую, которой он втолковывал в магазине принцип запуска в космос искусственного спутника.
— Очень срочный пакет! — Зимин вытащил из кармана какой-то сверток, подал Юрке и исчез так же внезапно, как и появился.
Что было дальше, ему рассказали после.
Дрожащими пальцами стал разворачивать Юрка бумагу. Бумаги было много, она хрустела, рвалась, и нетерпение с каждой секундой возрастало. На Юрку наседали со всех сторон, давили, толкали в спину, дышали в затылок, в уши. Наконец он развернул всю бумагу.
В его руках был упругий пакет гигроскопической ваты.
Раздался хохот, посыпались вопросы.
— А вам что за дело? — остервенело заорал Юрка, хотя сам весь взмок и побагровел. — Отстаньте от меня!
И он внушительно тряхнул своими широкими, но еще не вполне окрепшими плечами.
Вот и все.
Это случилось в воскресенье, а начиная с понедельника, Зимин жил с ним в мире, потому что Юрка был, в сущности, замечательным парнем.
Письмо
«Дорогие мама и папа!
Простите, что неделю не писал. И часа не было свободного. Я перешел на новую работу и первые дни так уставал, что, приходя со скалы, не всегда даже ужинал. Все падало из рук, глаза смыкались, я валился на нары и, не раздеваясь, тут же засыпал.
Уже ночь. Сквозь оконце нашей обогревалки смотрят звезды. На нарах вповалку спит бригада, а я решил написать вам. Не обижайтесь на каракули: стола в нашей избенке нет, пишу на ящике, да и к тому же температура в обогревалке не ровная. Подбросишь в печь дров — хоть с веником парься, а через пять минут руки коченеют от холода. А так как дров осталось не очень много — нужно и для завтрака оставить, — приходится экономить и бросать полешки не столько для тепла, сколько для света: лампу мы не захватили, потому что не думали жить здесь. А теперь решили, что тащиться каждый раз в поселок за пять километров далековато. Иногда ночуем тут, иногда ходим в цивилизованный мир, в заметенные пургой палатки, где горит электричество, есть раскладушки с матрацами, а иногда даже хрипит репродуктор и, если поплотнее прижаться к нему ухом, можно кое-что разобрать. А здесь, в обогревалке, никакого комфорта!
Вокруг такие дикие места, что иногда просто жуть берет. Вчера, например, проснулись мы, протираем со сна глаза, а наш бригадир (о нем я уже много раз вам писал, его зовут Александр Зимин), вставший раньше нас, сказал:
— Сегодня к нам гости жаловали.
— Кто такой? — спросил Андрей, влезая в валенки. — Начальник участка или какой корреспондент?
— Поважнее… — И толкнул дверь.