— Начали с комнаты, где проживает пропавшая. Мама дала собаке понюхать ее вещи. Собака обошла все четыре этажа, ни на одной комнате не сконцентрировала внимание, спустившись на первый этаж, два раза обошла коридор туда и обратно, а затем попросилась на улицу. На улице она запуталась и отказалась дальше работать.
— Так-так, если верить Мухтару, девочка вышла на улицу, — задумчиво произнес Журавлев и недоуменно воскликнул: — Как она может выйти в одном платьице на холод?!
— Или ее вывели, — предположил Коренев. — Тогда кто? Кто эта сволочь?!
В это время за дверью послышался шум толпы, и в штаб-прачечную зашли Котова с Ивановой. Последняя доложила:
— Константин Сергеевич, проверили четвертый этаж, осмотрели все двадцать две комнаты, кухню, поговорили с жильцами. К проверкам все относятся с пониманием, никто не возмущался. Ничего подозрительного не обнаружили, никто не может пролить свет на тайну исчезновения малышки.
— Каков состав жильцов?
— Девять семейных, девять женских и четыре мужских комнат. Весь список с полными данными обитателей у меня в папке.
— Значит, ничего подозрительного, — проговорил Журавлев и спросил: — Другие помещения осматривали? Что там кроме кухни есть?
— Только туалет, но он был закрыт, все ходят на третий этаж. Я у коменданта взяла ключи и осмотрела женский и мужской туалеты. Более других помещений на этаже не имеется.
— А выход на крышу? Имеется таковой?
— Нет, выхода нет.
— А окна? Не открывались в недавнем времени?
— Нет, все окна плотно заклеены. Если бы сегодня открывали, мы бы заметили это.
— Спасибо, Мария, проверили качественно, — поблагодарил Журавлев женщину и распорядился: — А сейчас со своей группой, куда дополнительно включи Коренева и Семенова, выйди на улицу и начинай проверять все подряд с южной, с парадной стороны общежития постепенно отдаляясь примерно на метров пятьсот-шестьсот. Собака вывела на улицу, поэтому этот вариант никак нельзя игнорировать.
— Выходим, — с готовностью ответила женщина. — Мои ждут в коридоре.
— Эх, подсветить бы вам чем-нибудь, — с сожалением проговорил руководитель, на что женщина из кармана вытащила фонарик и с улыбкой сообщила:
— Меня же подняли по тревоге, я и прихватила тревожный чемоданчик, а там фонарик со свежими батарейками.
— Молодец, Мария, все предусмотрела, — восхитился Журавлев. — Кстати, не заглядывал в свой чемодан года три — батареи, наверное, давно окислились.
— Надо следить за своим служебным имуществом, Константин Сергеевич, — с шутливой улыбкой заметила женщина, прежде чем выйти из импровизированного штаба.
Как только вышла Иванова, в штаб зашли Петров и Федоров.
Заслушав Петрова, который ничего интересного не добыл, руководитель приказал:
— Со своей группой и группой Федорова прочешите весь двор с северной и восточной стороны общежития. Заглядывайте во все щели, ничего не пропустите. С фонариком как? Имеется?
— Нет, — развел руками оперативник. — Не догадались взять.
— Плохо, — пожурил руководитель подчиненного. — Вот Иванова прихватила с собой тревожный чемоданчик, а там у нее фонарик. Срочно обегайте все комнаты и попросите у жильцов чем подсветить.
— Есть! — ответил опер, желая исправить свою оплошность. — Не беспокойтесь, найдем фонарики!
Отправив Петрова, Журавлев обратил свой взор в сторону старого сыщика:
— Кирилл, а ты чем меня можешь обрадовать?
— Особо нечем, — пожал плечами сыщик. — Проверили все одиннадцать комнат, холл, душевую. В прачечной сидим мы… Кстати, мы хорошо осмотрели прачечную?
— Я осмотрел сразу, — ответил Журавлев. — Ничего, заслуживающего внимания.
— Надо бы открыть подсобку, где хранятся инструменты, — предложил Федоров. — Я пока не дошел до коменданта.
Журавлев, полистав документы, поинтересовался:
— Ты говоришь, что проверили одиннадцать комнат. А где двенадцатая?
— А это не комната, — махнул рукой Федоров. — Бывшую бойлерную приспособили под комнату, там даже нет номера. В этой комнате живет старик, который обслуживает общежитие — дворник, хозработник.
— С ним поговорил? Раз дворник, должен знать о жильцах многое. В царское время околоточные в первую очередь разговаривали с дворником, прежде чем заглянуть в общественные дома.
— Да, разговаривал лично. Ничего интересного не сообщил, работает здесь чуть более двух месяцев.
— А-аа, совсем недавно, — протянул Журавлев. — Значит, не всех хорошо знает. А кто до него жил в этой бойлерной?