Женщина продолжила:
– Меня зовут Василиса Евграфовна, можно просто Василина, я потомственный экстрасенс. Отец мой, Евграф, был известным целителем. Мне позвонила моя подруга из района, просит найти убийц семьи Копыловых. Поэтому я пришла к вам.
– Крыловых, – поправил Владлен Василину.
– Да, Крыловых. Я сегодня ночью гадала, и вот какая картина вырисовывается. Их убили судимые, которые недавно освободились из тюрьмы. За хозяином числится карточный долг – вот за это и убили всех. Убийц было трое, они сначала всех задушили, а потом подожгли дом.
Владлен, узнав, что перед ним экстрасенс, хотел сразу прервать разговор и попросить посетительницу покинуть кабинет, но его что-то удержало. Возможно, было совестно выгонять женщину, которая, может быть, от чистого сердца хотела помочь милиции.
«Господи, почему они все лезут раскрывать преступления, – думал Владлен, мечтая быстрее избавиться от назойливой гражданки. – Лечили бы людей, кто им верит, вот им они приносят пользу. В конце концов, эффект плацебо никто не отменял. А преступления тут при чем? Самовнушениями здесь не поможешь».
– Я хотела бы побывать на месте преступления, – продолжала женщина, – там более подробно описала бы приметы преступников. Мне бы машину выделить, чтобы съездить туда…
Вдруг Владлена осенило:
– А вы знаете следователя Фомина?
– Нет, а что? – женщина захлопала явно наклеенными ресницами.
– Как же не знаете? – пристыдил он Василину. – Это великий следователь, он занимается данным убийством. Вы сходите к нему в прокуратуру и расскажите все о преступниках. Он вам и выделит машину. Только одна просьба, не говорите, что были у меня, в противном случае у вас пропадет связь с высшими силами, а это чревато.
– Ой, как хорошо, я побежала к нему, дайте мне его координаты. А насчет вас – ни-ни, молчок! – женщина приложила палец к губам.
Когда Василина закрыла за собой дверь, Владлен облегченно вздохнул и решил позвонить Геннадию. Как и ожидалось, нашел он его в райотделе.
– Гена, слышал, что ты добился ареста Ефремова, очень рад. Я тут тоже схватился с Фоминым, он на тебя ядом дышит, говорит, что вину валите на молодого парня. Требует банду…
– Да пошел он, – Геннадий не дал Владлену договорить. – Одно плохо, Фомин заберет дело у местной прокуратуры в свое производство. Как с ним работать?
– Как, не признается? – спросил Владлен про Ефремова.
– Нет пока, совершенно не за что взяться, все отрицает, говорит, что спал дома. Мать и брат подтверждают это.
– Ничего, будем гнуть свою линию, разберемся, – успокоил Владлен Геннадия на прощание.
Вечером, в восемь часов, Владлена нашел дежурный по министерству и сообщил, что его вызывает министр.
В кабинете генерал был один. Когда Владлен зашел, он пригласил его в комнату отдыха.
– Пойдем, попьем кофе, поговорим.
За последний месяц Владлен впервые пил настоящий, ароматный кофе!
– Звонил мне прокурор республики, – министр отставил чашку и взял присланный по факсу протокол совещания в прокуратуре. – Он говорит, что на совещании две версии выработали. Он больше склоняется к твоей, но не хочет обижать своего следователя, хотя тоже сомневается, что какой-то парнишка мог лишить жизни целую семью. Может, там объявился какой-то маньяк? Поэтому прокурор просит нас активизировать работу – либо отбросить, либо принять твою версию за основу. Скандал поднимается серьезный, скорее всего, после прокурора и меня будут заслушивать. Поэтому съезди на место, денька на два, посмотри собственными глазами, докажи свою версию.
– Товарищ генерал, а как же наши разбойники, вы же дали срок…
– Ничего, оставь вместо себя кого-либо, пусть продолжают работать. Ты даже не представляешь, насколько все серьезно. Дело взяли на контроль в главке, да и тут у потерпевших, оказывается, родственники в правительстве, шум начинают поднимать.
– Понял, товарищ министр, когда выезжать?
– Завтра утром и выезжай. Оттуда информируй меня постоянно. Ты понял меня?
– Так точно, товарищ генерал! Разрешите идти?
– Давай.
Владлен, выходя из кабинета, думал: «При чем здесь родственники, так и так надо раскрывать, люди же пострадали. Где были эти родственники, когда убивали ни в чем не повинных детей?! Возмущаться все горазды!» – Владлен не любил, когда в ход расследования вмешивались родственники, подозревая всех и вся в бездействии и затягивании дела, тем самым создавая правоохранителям дополнительные трудности.