— Скажи, — с улыбкой спросил он, — среди всего того, во что я вмешался, есть и твоя жизнь?
— Меня, по-видимому, уволят — если тебя интересует именно это.
— Нет, меня интересует другое.
— В этом случае ответ должен быть тебе известен… Том, ты уедешь из Нью-Йорка? Я тебя очень прошу.
— Нет, не уеду. И не устраивай паники.
— Боже мой, — вздохнула девушка, — мы говорим на одном языке, но ты не хочешь понять меня. Ты просто не понимаешь. Позволь объяснить все это не примере. — Мэри задумалась. — Допустим, у человека есть парусная яхта…
— А ты ходишь под парусом? — спросил Блейн.
— Да, я люблю ходить на яхте. Не перебивай меня, Том! Допустим, у человека есть парусная яхта, на которой он собирается совершить путешествие по океану…
— По морю жизни, — не удержался Блейн.
— Совсем не смешно, — отрезала она. В это мгновение Мэри выглядела очень привлекательной и серьезной. — Однако он совершенно не разбирается в яхтах. Он видит, что его яхта на плаву, хорошо покрашена и все на месте. Ему и в голову не приходит мысль об опасности. Затем яхту осматриваешь ты и видишь, что шпангоуты потрескались, руль изъеден червями-древоточцами, в шпоре мачты гниль, паруса покрылись плесенью, болты, крепящие киль, проржавели и крепления вот-вот развалятся.
— Откуда ты так много знаешь о яхтах? — удивился Блейн.
— Я ходила на яхтах с самого детства. Ты можешь выслушать меня? Затем ты говоришь владельцу, что его яхта непригодна для плавания и пойдет ко дну при первом шторме.
— Когда-нибудь мы походим с тобой на яхте, — сказал Блейн.
— Но этот человек, — упрямо продолжала девушка, — совсем не разбирается в яхтах. Он знает одно: яхта выглядит отлично. Но самое главное заключается в том, что ты не можешь точно сказать ему, что с ней произойдет и когда ее постигнет катастрофа. Возможно, яхта продержится месяц или даже целый год, а может быть, пойдет ко дну уже через неделю. Может быть, сначала отвалится киль или, возможно, рухнет мачта. Ты просто не знаешь этого. И в данном случае ситуация аналогична. Я не могу сказать тебе, что случится и когда. Я просто знаю, что тебе угрожает опасность. Ты должен уехать из города!
Мэри посмотрела на него с надеждой. Блейн кивнул.
— Из тебя выйдет отличный член экипажа, — сказал он.
— Значит, ты отказываешься уезжать?
— Отказываюсь. Я не спал всю ночь. Если я куда и отправлюсь, так это в постель. Ты не хочешь составить компанию?
— Иди к черту!
— Ну пожалуйста, милая. Где твоя жалость к бездомному скитальцу из прошлого?
— Мне надо уходить, — ответила Мэри. — Можешь располагаться в спальне. И подумай о том, что я тебе сказала.
— Обязательно, — кивнул Блейн. — Вот только зачем мне беспокоиться, когда ты присматриваешь за мной?
— И Смит тоже, — напомнила девушка. Она быстро поцеловала его и вышла из комнаты.
Блейн позавтракал и лег спать. Проснулся он уже к вечеру. Мэри еще не вернулась, поэтому, прежде чем уйти, он написал ей записку, где указал адрес своего отеля.
В течение нескольких следующих дней он посетил почти все фирмы в Нью-Йорке, занимающиеся проектированием и строительством яхт, но безуспешно. Его бывшей фирмы — «Мэттисон и Питерс» — уже давно не существовало, а остальные не проявили к нему интереса. Наконец ему повезло. Главный конструктор фирмы «Джейкобсен Яхтс, лимитед» долго расспрашивал Блейна о давно не строящихся рыбацких баркасах, распространенных в прошлом на Багамских островах и в районе Чесапикского залива. Блейн продемонстрировал глубокое знание вопроса и знакомство с подобными классами судов, а также искусство черчения, ныне утраченное.
— Время от времени к нам обращаются с запросами относительно старинных судов, — сказал ему главный конструктор. — Я предлагаю вам следующее. Мы возьмем вас на работу в качестве рассыльного. Вы будете чертить классические типы корпусов за комиссионные, а в свободное время — овладевать современным конструированием, потому что, откровенно говоря, вы несколько подотстали в этой области. Когда выучитесь, мы повысим вас. Согласны?
Это была низкая должность, но это была работа, настоящая работа с перспективой продвижения. Это означало, что Блейн наконец обрел свое место в мире 2110 года.
— Я согласен, — произнес он, — и очень вам благодарен.