Вот почему я в очередной раз настаиваю на увольнении из корпорации. Я готов уйти на половинную пенсию, если придется. Я готов уйти вообще без пенсии, только бы в моем личном деле все было чисто. Я не приму отставку, если она будет дана на основании заключения о моей умственной неполноценности. И я не приму отставку, если мне придется жить в любом другом месте, кроме острова Йалимин.
Знаю, это запрещено, но обстоятельства исключительные. Меня, конечно, здесь примут; моя честь не пострадает, а все, чего я хочу, — это прожить остаток дней с людьми, которые лучше других понимают, что такое честь.
Знаю, это звучит абсурдно. Знаю, вы скорее всего отвергнете мою просьбу, как делали уже сотню раз. Однако надеюсь, что, услышав мою историю, узнав, почему я решил покинуть корпорацию, вы поймете, почему я не могу забыть слова Пру: «Теперь ты тоже Лёд; и твоя душа тоже обретет свободу на Небе». Дело не в том, что я надеюсь на жизнь после смерти; в это я не верю. Я надеюсь лишь, что после моей смерти достойные люди будут готовы преодолеть те же трудности только ради того, чтобы сказать мне: «Прощай».
В действительности это даже не надежда, а уверенность. Как любой современный человек, я с детства стремлюсь придерживаться нравственного закона, помогающего обрести цель в жизни. Все законы рациональны, все они ставят перед собой ту или иную цель. Однако на Йалимине, где законы иррациональны, а цели бессмысленны, я нашел нечто, стоящее выше закона, нечто, имеющее ценность само по себе, а не благодаря закону, нечто, способное сделать священным даже самый безумный закон. И из уважения к тому, что для вас свято, позвольте мне остаться здесь и снова обрести смысл жизни.