Мал
Несчастный, ты дерзнул глаголом, толь бесчинным...
Ольга
Оставь, о государь! его годам невинным:
Воспитан и бедности, скитаясь по лесам,
Не знает он еще, чем должен он князьям.
Мал
Что слышу я! и ты ль сие теперь вещаешь,
Убийцу твоего ты сына защищаешь?
Ольга
Кто? я?..
Мал
Ты, Ольга, ты; твой ум рассеян весь —
Убийцу твоего я сына вижу здесь.
Ольга
Мой сын, несчастный сын, князей остаток племя,
Неся претягостно судьбины злобной бремя,
Рукою варвара...
Всевеста
Что хочешь ты сказать?
Мал
Ты можешь на него без гнева уж взирать?
Трепещешь, зря его, и вся изнемогаешь,
И ярость ты свою на жалость пременяешь,
И слезы от меня свои ты хочешь скрыть?
Ольга
Ты знаешь, должно ль мне потоки слезны лить;
Ты знаешь им вину — и, зная, вопрошаешь.
Мал
Почто же мщения еще не совершаешь?
Приближьтесь, воины...
Ольга
Что хочешь предприять?
Жестокий! ах! отдай... Не хочешь мне внимать.
Святослав
Что вижу! тронута злой участью моею,
Ты жалость к своему днесь чувствуешь злодею,
И только сей тиран не жалостлив один.
Мал
(к воинам)
Разите!
Ольга
Он...
Мал
Пронзай...
Ольга
(бросаясь между сына и воинов)
Жестокий! он мой сын!
Святослав
Кто? я твой сын — я?..
Ольга
(обнимая Святослава)
Ты — я сына днесь объемлю,
В свидетельство зову и небо я и землю;
Свидетельствую я, коль мало и небес,
Потоками моих текущих горьких слез:
Ты сын любезный мой, я поздно то узнала, —
Чтоб купно умереть, тебя я днесь объяла.
Святослав
О, чудеса судеб! Рассудок гибнет мой:
Ты мать моя — и я сын Игорев, сын твой!
Мал
Как вымыслить такой обман ты, Ольга, смела?
Ты мать его, а ты его разить хотела.
Ольга
Я мать его; тебе ль злословити меня,
Злодей, обманом мать отчаянну виня!
Открыла всё моя горячность чрезвычайна,
Теперь и руках твоих моей вся жизни тайна:
Зри сына княжеска в оковах пред тобой —
И се наследник мой, твой князь, властитель твой;
Коль хочешь, можешь мя коварством обвиняти:
Увы! не варварам природу ощущати,
Не тронет кровь тебя, ее привык ты пить;
Он сын мой, верь, тиран!
Мал
Сие не может быть.
Святослав
Постой, — я сын ее, то слезы мне являют,
Которые ее днесь очи проливают,
То чувствия мои, то сердце мне явит,
Которо меч тебе вонзити в грудь велит.
Мал
Злость прежде накажу твою в сию минуту.
Ольга
Окончи прежде ты, тиран, мою жизнь люту!
Зри токи слез моих и сжалься надо мной,
Спаси несчастну мать, гонимую тобой.
Чего еще желать: се Ольга униженна,
К ногам твоим теперь с прошеньем преклоненна;
Уж Ольга пред тобой дерзает трепетать, —
Узнай хотя теперь, узнай, его ль я мать,
Хоть верь мучениям, в которых я страдаю,
Забыв себя и всё, у ног твоих рыдаю.
Не ты ль хотел ему наместо быть отца
И сотворить его достойнейшим венца?
Почто же ты, почто обеты пременяешь, —
Жестокий! вот он здесь, а ты его сражаешь.
Его отец твоей рукою погублен, —
Я всё забуду то, коль будет он спасен.
Спаси князей твоих, спаси мое ты племя
И власти своея не отягчай ты бремя;
Он беззащитен здесь и он в твоих руках.
Святослав
Не унижай себя ты, ощущая страх,
Восстань, о мать! яви ты Игоря вдовицу,
Воззри ты на его стоящу здесь гробницу,
Не раздражай отца возлюбленного тень.
Хотя еще в сей час мне новый светит день,
Хоть право мне князей еще известно мало,
Но небо твердости довольно мне влияло,
Чтоб злобного сего тирана презирать.
Престань, о мать! престань пред варваром стонать!
Не стоит жизнь того, чтоб столько унижаться.
Достоин Ольгиным я сыном называться:
Прошедшим бедствием я не был отягчен
И счастием своим теперь не ослеплен;
Коль должно на главу мне возложить корону, —
Не им, но сам собой хочу достигнуть к трону;
Коль должно погибать, без страха смерть приму
И робостью не дам отрады ввек ему.
Пускай отъемлет всё, в лютейше ввергнет бедство, —
Без робости умреть — вот всё мое наследство.