Волод снародом входит.
Се старец, древностью и бедством отягченный, —
Во время ярости злодея сын спасенный
Ему трепещущей моей рукой вручен.
Явление 4
Прежние иВолод снародом.
<Волод>
Уже в сей истине весь град мной утвержден.
Познайте вы меня, познайте вы Волода.
Друзья! Се — Святослав, князей остаток рода.
(Становится пред Святославом на колени и все с ним становятся.)
О россы! Вот ваш князь, князей российских кровь,
Воспомните свою к его отцу любовь;
Вот сын его, вот он, — в нем Игорь воскресает,
Отец ваш смертные оковы разрывает,
Тирана свергнув он престола с высоты,
И с ваших сринул плеч позорны тяготы:
Се Игорь воружен злодея попирает,
Поправ, щедро́тою ко подданным блистает;
Узрите кроткий дух являюще лице, —
Он тако вас судил, он так сиял в венце,
Когда, кротчайшие свои дая законы,
Несчастных утешал и укрощал их стоны;
Увидьте мужества неколебима вид, —
Какия славы в нем надежда нам горит!
Святослав
Коль будет счастлив росс, коль будет он спокоен,
Коль подданных любви пребуду я достоин,
Когда меня народ своим отцом почтет, —
Вот слава вся моя — иной мне славы нет!
Народная любовь есть твердый столп державы,
Сердцами обладать — нет лучшей в свете славы!
РОССЛАВ{*}
Трагедия в стихах, в пяти действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Христиерн, тиран, владеющий Даниею и Швециею.
Кедар, полководец Христиернов.
Адель, наперсник Кедаров.
Зафира, княжна, остаток рода прежних шведских правителей.
Росслав, полководец российский в плену у Христиерна.
Любомир, посланник российский.
Воины Христиерновы.
Народ.
Действие в Стокгольме в Христиерновых чертогах.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Явление 1
Кедар иАдель.
Адель
Участие в твоей я горести примаю,
Но странна таинства сего не понимаю,
Чем твой геройский дух толь тяжко удручен;
В сияньи славы ты, тоскою омрачен,
От кликов радостных народа убегаешь
И посреди торжеств грустишь и воздыхаешь.
Отечество, тобой избавленно от бед,
Иль малу мзду твоей заслуге подает?
Кедар
Кто чувствует себя быть славы недостойным,
Тому среди торжеств удобно ль быть спокойным?
Адель
Что слышу? — кто ж тебя достойней может быть?
И не твоя ль рука умела низложить
Воздвигшихся на нас злодеев горделивых?
Не ты ли отвратил набег сармат кичливых?
Не ты ли нас, Кедар, от ига плена спас?
Или неправеден победы звучный глас?
Кедар
О ты, которого усердию вверяюсь!
Адель! познай, чем я толико сокрушаюсь. —
Ты видишь, славою взносим я к небесам,
Но, в сердце стыд нося, себе я гнусен сам.
Адель
Речь каждая мое сугубит изумленье:
Герою ль чувствовать позора угрызенье!
Спасителю граждан!
Кедар
И вся сия страна,
Сии великие дая мне имена,
Обманывается, Адель, тебе подобно.
Рушение врагов, на нас восставших злобно,
Победы слава, чем Стокгольм в сей день гремит, —
Могу ли изрещи... не мне принадлежит!
Адель
Кому же, государь?
Кедар
Плененному Росславу!
Адель! его на мне, его ты видишь славу.
Сей росс, к которому я дружество питал,
Противный росс теперь врагом мне лютым стал.
Ты помнишь, как сей вождь российска славна войска,
Влекомый пламенем стремления геройска,
Изранен, весь в крови, во узы шведов пал
И, умираючи, сражатися престал.
Дивяся мужеству и храбрость почитая,
Чтоб исцелить его, старанье прилагая,
От края гроба я несчастного отвлек;
Но к гибели моей его спасал я век!..
Доброт его души непобедима сила
Твердейшей дружбы нас союзом съединила.
Се добродетели всесильно торжество!
Казалося, я в нем зрю неко божество.
Его великою душою восхищенный,
С ним дружбу славой чтил я, роком ослепленный.
Ты помнишь, как наш царь, свирепый Христиерн,
Имея в ярости коварствами дух черн,
Несчастье пленника тягча своим гоненьем,
То таинство извлечь старался принужденьем,
Которое герой российский сохранял
И муки злейшие и смерть в ничто вменял.