Зафира иЛюбомир.
Зафира
Где я?.. Росслав!.. где ты? мне твой не слышен глас.
Увы! свершилось всё — в сей час, в сей страшный час
Надежда для меня во гробе лишь осталась.
Любомир
Еще не вся твоя надежда миновалась.
Тревожит тайный слух обрадованный град,
Что свергнется в сей день тиран со трона в ад
И что уже Густав, Росславом сохраненный,
К спасению граждан геройством устремленный,
Летит со ветрами но Белтовым волнам.
Какою помощью герой сей будет нам,
Когда бы только лишь найти удобны средства
Намяло удалить грозящей камни бедства!
Но тратя сих минут, спеши народ узреть.
Зафира
Бегу Росслава спасть иль купно умереть.
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
Явление 1
Христиерн иКедар.
Христиерн
Волненье гнева глас в гортани пресекает!
Всё сердце из меня на мщенье излетает!
Зафира!.. можно ли сие снести царю!..
Тебе, Кедар, тебе, мой друг, благодарю:
Я прозорливостью усердной мне твоею
Жертв ярости моей в моих руках имею.
Ничто изменницу уж больше не спасет,
И сами прелести ей в пущий служат вред, —
Вину ее краса лишь только умножает
И всю мою любовь во злобу превращает.
Кедар
Злодейство страшное! но слабая княжна
Не столь виновною казатися должна.
Росслав, один Росслав, исполнен гнусной лести,
Невинну обольстив наружностию чести,
Достоин злейшу смерть в мучениях вкусить.
Тем паче должно казнь его скорей свершить,
Что тайну сам Густав, явяся, открывает.
Христиерн
О, весть ужасная!
Кедар
Всё слух сей подтверждает;
Уж полон здешний град опасною молвой,
Что вскоре над твоей монаршею главой
Вдали ревущий гром, обрушась, явно грянет
И что Густав сюда со воинством предстанет.
Христиерн
Кедар! днесь должно мне усердие явить
И тайно моего злодея погубить.
Ты знаешь, от моих сетей судьбой спасенный,
Народом как любим Густав предерзновенный.
Надежды нет его открытие поразить —
Иными средствами нам должно победить.
Где храбрость немощна, там нужны суть коварства:
Твердее ратных сил сии подпоры царства.
В сей крайности моей взлагаю на тебя
Мне трон мой сохранить, Густава истреби.
Ступай и избери к корысти прилепленных,
Продажных оных душ и чести отчужденных,
Которым бог сребро, — сокровищ не щади
И блеском золота их очи ослепи;
Блистай пред гордыми высоких санов славой, —
Да воруженные железом иль отравой
И пресмыкался по скрытнейшим тропам,
Змии, к Густавовым приползшие стопам,
О счастье своего царя за мзду радея,
Ужалят моего лютейшего злодея.
Кедар
Не мысли, государь, чтобы в толпе рабов
Ты верных не имел, из коих всяк готов,
За честь тебе служа со искренней любовью,
Пожертвовать, как друг, тебе своею кровью.
Христиерн
Как друг? Не льщусь иметь друзей в рабах моих, —
Корысть мне их дала, корысть отымет их.
Нет нужды, из чего нам польза истекает, —
Всё свято для меня, что трон мой утверждает;
И мне ли чувствия разборчивы иметь:
Любовью, страхом ли — лишь только бы владеть.
Кедар
Коль ревности успех ответствовати станет,
То вскоре страшный сей Густав дышать престанет.
Но между тем Росслав во бурных сих стенах
Возможет, государь, грозы умножить страх.
Вели отъяти в нем Густаву сильно средство:
Вели его карать и тем убави бедство.
Христиерн
Поди, представь ты мне с Зафирою его.
Кедар
Брегися, государь, ты гордого сего,
Во мщении твоем внимая гнева жару,
Подвергнуть тайно здесь смертельному удару.
Не должно робости народу тем явить, —
Но смелой казнию град должно изумить.
Ударь перед лицом к смятенью склонной черни;
В сей час кровавою завесою задерни
Ее надежды луч; на площади лей кровь.
Христиерн
Представь преступников; хочу я, их любовь
Во ужас претворя, сим зреньем насладиться.
Всегда успеет кровь противная пролиться.
Или несчастие велико умереть?
Хочу напредь я их страдание узреть;
Хочу, изоблича Росслава преступленье,
Отъяти у него последне утешенье,
Что в добродетели одной влагает он;
Хочу Зафиры я услышать горький стон.
Поди!..