Рамида
Ты, судьба, лишив меня всего,
К усугублению свирепства твоего
Мою невинность тьмой порока помрачила
И утешения последнего лишила:
Когда для Рурика воспрещено мне жить,
Во гробе Руриком оплаканною быть!
Рурик
Ты плачешь, и умреть, Рамида, ты желаешь;
А сердце ты твое так люто отторгаешь
От сердца моего, живущего тобой.
Коль слезы искренность лиет передо мной —
Оставь, Рамида, я не должен сомневаться,
Не можешь лестию ты гнусной унижаться, —
Оставь мне, если тем тебя я оскорблял,
Что хладность горькую мой дух тебе являл.
Оставь! я, сам себя в досаде ослепляя,
Быть чаял исцелен, смерть в сердце заключая.
Не верь, не верь словам отчаянной любви
И токи, из очей лиющися, прерви.
Кто? я? чтоб я престал тебя любить, Рамида!
Лишиться твоего возлюбленного вида
Иль света солнечна не зреть мне — то равно;
Мне сердце для тебя единой лишь дано.
Мой пламень никогда, ничем не истребится.
Коль любишь ты меня, пусть твой отец стремится
Взнесенный на меня низринуть свой удар;
Ко дщери я его храня во сердце жар,
Несправедливости его опровергая,
Умру иль побежду, Рамиду обожая.
Рамида
О, клятвы страшные, которых я раба!
О, долг, о, лютый долг! о, грозная судьба!
Лишенна всякой я надежды и отрады:
Неодолимые меж нами суть преграды!
Рурик
Преграды?..
Рамида
Если мой отец падет тобой
(Великих чувство душ ты ведаешь, герой!),
Дочь свержения врага, могу ли быть твоею?
И если слабостью оплаканный моею,
Изгнанный ты из сих печалью полных стен
Пребудешь от меня навеки удален,
Могу ли быть твоей? Назначенна ценою
Иному...
Рурик
Ежели неправедной судьбою
Определенно мне на поле брани пасть,
Паду — но мертв, и вся моя свершится часть.
Когда ж победу мне дадут бессмертны боги,
Иль чувствия отца, несправедливо строги,
Во сердце восприяв и дух преобразя,
За всю мою любовь мне томну грудь разя,
Возможешь слепо ты ему повиноваться?
Рамида
О том ты можешь ли хоть мало сомневаться?
Привыкнув власть отца священной почитать,
Мой долг, исполнив всё, в молчании страдать
И, пренося мое без ропота мученье,
В несчастии ему соделать утешенье.
Расстаться мне с тобой — пусть жизни стоит то,
Но — дар отца — пред ним мне жизнь моя ничто!
Глубоко заключа мою я в сердце муку,
Иному я отдам трепещущую руку
И совершу отцом желанный лютый брак.
Рурик
И се любви твоей ко мне неложный знак!
Не чувствовала ты любви ко мне нимало,
Притворства твоего то было покрывало,
Чем нежну страсть мою мрачила ты в сей час,
Те стоны, слезы те твоих коварных глаз —
Завеса лишь одна твоей к иному страсти,
К Пренесту гордому, моей злодею власти.
Рамида
Могла б я, низкие сомнения презрев
И сей — которого превыше я — твой гнев,
В молчаньи удалясь, без ропота, спокойно,
Пренебрежением ответствовать достойно;
Но время дорого: познай, что средство есть,
Коль любишь ты меня, прервать Вадима месть
И дружбы у́злом с ним тебе соединиться.
Мы счастливы, когда ты можешь согласиться.
Рурик
Коль должно, я всю кровь мою пролить готов.
Рамида
Герой, спаситель наш — не выше ль ты венцов,
Чем украшаются цари обыкновенны
И кои истинным героем суть презренны?..
Гражданка, приучась я равенство любить,
Обманываюся сим чувством, может быть,
Что властолюбие величию бесчестно
И что с мучительством одним оно совместно.
Не щерю, чтоб твой дух быть мог властолюбив.
Остави ту мечту, чем, гордость оскорбив,
Ты злобу на себя отвсюду привлекаешь
И чем себя навек с Рамидой разлучаешь.
Зря цену всю себе во сердце лишь твоем,
Не в бренных пышностях, довольствуйся ты тем,
Что ты достоин быть на небесах с богами;
Всем равный гражданин, попри венец ногами
И, бурей окружен, разруши сей престол —
Жилище горестей и бездну страшных зол.