189
Сравню ли я с небесною луной
Лицо земной луны — моей любимой?
Гляжу я на лицо луны земной,
Оно милей небесной несравнимо.
190
Разочарован я: порядочных людей
Не вижу наяву, не вижу в сновиденьях.
От солнца жарким днем я в тень спешу скорей:
Мне не жара страшна, своей боюсь я тени.
191
Джами, есть люди, чья душа подобна вещей птице,
К ограничению себя таким стремиться надо.
Мы чашу жизни жадно пьем лишь в чаянии счастья,
Но и в отчаянии есть особая услада.
192
Привязанностей избегай на скорбной сей земле,
Не будет истинно близка душа ничья тебе.
Едва ли склонности твои с чужими совпадут,
Ну а фальшивые зачем нужны друзья тебе?
А сыщешь друга по душе — разлука тут как тут,
Глоток ее напомнит вкус небытия тебе.
193
Сталь закаленную разгрызть зубами,
Путь процарапать сквозь гранит ногтями,
Нырнуть вниз головой в очаг горящий,
Жар собирать ресниц своих совками,
Взвалить на спину ста верблюдов ношу,
Восток и Запад измерять шагами —
Всё это для Джами гораздо легче,
Чем голову склонять пред подлецами.
194
Джами, раз не находится живых людей на свете —
Блаженны мирно спящие, им предназначен рай.
Осталась пыль на площади от тех, кто шел за правдой,
Но время пыль развеяло, пустым стал отчий край,
Я вижу поколение, что в мастерской науки
Не просверлило щелочки, хотя бы невзначай.
Впились шипы колючие в имеющего сердце,
Ростки увяли хрупкие, едва увидев май.
Чего ж ты обижаешься, талант свой видя скрытым
А недостатки явными, и слыша злобный лай?!
Не придавай значения неверному решенью
И подлинно хорошее плохим не называй.
РУБАИ
195
Как может тебя увидавшее око
В разлуке от слез не ослепнуть до срока?
Хоть сам я живу без тебя, удивляюсь
Тому, кто живет от тебя так далеко.
196
Моя любимая — о, страшный час! — уходит,
Из рук подола вырвавши атлас, уходит.
Кровь хлынула из глаз, из жил бежит. О боже,
Уходит из души всё то, что с глаз уходит.
197
Сердце расплавило пламя в полный накал.
Думал я выиграть счастье — жизнь проиграл,
Понял, тебя я не стою, жалок и мал.
Сердце смирилось, и разум спорить не стал.
198
Побледнел шиповник щек от лихорадки,
Губы обметало, кудри в беспорядке,
Спишь ты, словно око. Я же в изголовье —
Брови тетивою — сон храню твой краткий.
199
Обращался я к аллаху от страданья по тебе,
Рвал терпения рубаху от страданья по тебе,
Натерпелся боли, страху от страданья по тебе.
Проще: стал подобен праху от страданья по тебе.
200
Ах, только не сглазить бы глаз красоту!
В одном уголке вижу синь-черноту:
Наверно, смутили глаза машшату, —
Сурьмой провела она эту черту.
201
Глазам была видна ты, а я не знал,
Таилась в сердце свято, а я не знал,
Искал по всей вселенной твоих примет,
Вселенною была ты, а я не знал.
202
День прошел в размышленьях о том, что всё прах. Увы.
Ночь прошла в сожаленьях о яви и снах. Увы.
Миг один этой жизни дороже вселенной всей,
А она зря прошла в бесполезных мечтах. Увы.
205
Спешил я приукрасить другим под стать себя,
Не ближних за терпенье — хвалил опять себя.
Когда ж узнал в разлуке, где спешка, где терпенье, —
Тогда, хвала аллаху, я смог познать себя.
204
На дереве терпенья плод — не диво.
Знать, что разлуки срок пройдет, — не диво:
Уж если сердце отдано любимой,
Отдать ей тело в свой черед — не диво!
205
Под обличьем воды и земли кто есть в мире, кроме тебя?
Там, где душу тела обрели, — кто есть в мире, кроме тебя?
Ты сказала мне: «Кроме меня, всех других ты сердцем отринь».
Сердце мира! Вблизи и вдали кто есть в мире, кроме тебя?