На лице Юной Невесты не дрогнул ни один мускул. Отец продолжал:
— Он возвращался вечером неизвестно откуда, возможно, был пьян, или, хотелось бы думать, лошадь внезапно понесла и сбросила его. Скорее всего, несчастный случай, слепой удар судьбы.
— То не канава, — проговорила Юная Невеста. — То река, жалкая речушка, протекающая в тех местах.
Отец предвидел совсем другую реакцию и к ней подготовился. Он выронил письмо, пришлось наклониться, чтобы его поднять.
— Никакого удара судьбы, — продолжала Юная Невеста. — Он обещал это сделать, и сделал. Напился как свинья, а потом прыгнул с берега.
Голос был очень жестким, спокойным. Но Отец заметил слезы у нее на глазах.
— Вам известно что-то еще? — спросила Юная Невеста.
— Он оставил странное завещание, написанное в самый день смерти, — осторожно приступил Отец.
Поезд грохотал.
— Он оставил половину своего состояния жене, а вторую половину — детям, — сказал Отец.
— Всем детям?
— В этом-то и дело, если угодно.
— Угодно.
— Должен сообщить вам, синьорина, что вы не упомянуты.
— Ценю вашу тактичность, но предпочла бы обойтись без эвфемизмов: я знаю, чего могу ожидать.
— Скажем, вы упомянуты, но в контексте… несколько суровом, как бы я это определил.
— Суровом.
— Там есть только одна фраза, посвященная вам.
— И что говорит эта фраза?
— По-видимому, ваш отец желал, чтобы вы были прокляты на весь остаток ваших дней. Я цитирую по памяти и приношу глубокие извинения.
Слезы струились по ее щекам, но она сидела очень прямо и не сводила глаз с Отца.
— Что-нибудь еще? — спросила она.
— Это все, — заключил Отец.
— Откуда вы знаете такие вещи?
— Меня информируют, всякий, кто занимается коммерцией, старается получать информацию.
— Вы ведете дела с Аргентиной?
— Случается.
Юная Невеста не пыталась скрыть своих слез, даже не вытирала их. Но в голосе ее не было ни тени жалобы или удивления.
— Ничего, если мы немного помолчим? — спросила она.
— Ну еще бы, я вас прекрасно понимаю.
За окнами мелькали поля, всегда одинаковые; Юная Невеста погрузилась в свинцовое молчание, а Отец, вперив взгляд в пустоту, предался размышлениям. Мимо проносились полустанки, чьи названия расплывались; нивы, тучнеющие на жаре; хутора, лишенные поэзии; немые колокольни, крыши, овины, велосипеды; неясно видимые человеческие существа; извивы дорог, ряды посадок и один раз — цирк. Только на подъезде к городу Юная Невеста вынула платок, вытерла слезы и подняла глаза на Отца.
— Я — девушка без семьи и без гроша, — заключила она.
— Да, — согласился Отец.
— Сын знает об этом?
— Мне не показалось, будто есть настоятельная необходимость сообщать ему.
— Но он узнает.
— Это неизбежно, — солгал Отец, зная, что дела обстоят несколько сложнее.
— Куда вы меня везете?
— Что?
— Вы меня увозите прочь?
Отец заговорил твердо, он хотел, чтобы Юная Невеста поняла, насколько он владеет ситуацией.
— Вовсе нет, вы пока остаетесь в Семействе, синьорина, тут даже не о чем говорить. Я попросту желал побыть с вами наедине, чтобы сообщить новости, касающиеся вас. Я вовсе не увожу вас прочь.
— Тогда куда вы меня везете?
— В город, синьорина; вы должны всего лишь сопровождать меня.
— Я бы хотела вернуться домой. Можно?
— Разумеется. Но могу я вас попросить не делать этого?
— Почему?
Отец заговорил тоном, к которому прибегал редко и которым никогда не заговаривал с Юной Невестой. Тон был почти доверительный.
— Видите ли, мне было неприятно заниматься вещами, которые касаются только вас, и меня не порадовал тот факт, что я раньше вас узнал новости, к которым имею лишь косвенное отношение. У меня возникло досадное ощущение, будто я у вас что-то украл.
Он сделал короткую паузу.
— И я подумал, что испытаю облегчение от мысли, что и вас можно ввести в курс обстоятельств, которые вам неизвестны, но которые оказали, и до сих пор оказывают, огромное влияние на жизнь Семейства, в особенности на мою.
Юная Невеста взглянула на него с изумлением, на какое и намека не было, когда она услышала о своем отце.
— Вы хотите открыть мне какую-то тайну? — спросила она.
— Нет, я не в силах сделать это. И потом, я стараюсь избегать ситуаций, в эмоциональном плане слишком ко многому обязывающих, по причине предосторожностей медицинского характера, как вы, должно быть, понимаете.