Вдали послышался нарастающий свист. Через несколько минут небольшой флаер изящно сел на воду бухты. Этьен вытянул ноги и достал сигару. Далее должна была последовать его любимая сцена.
Из люка появился загорелый парень в купальных трусах. Легко спрыгнул в воду и, держа над головой непромокаемый пакет с почтой, зашагал к Жоржу, высоко поднимая ноги. Когда между ними оставалось не более десяти метров, русский спокойно повернулся и направился на террасу. Там он сел в кресло и взял в руки высокий стакан.
— Этьен, — обратился он к хозяину, не замечая подошедшего посыльного, — прикажите еще льда. — Чуть повернул голову, знаком показал, что пакет можно положить на стол. — У меня нет мелочи, дайте ему рубль. У вас ведь есть рубли?
— У меня есть все. — Этьен прятал улыбку в усах, получая огромное удовольствие от этого спектакля. Достал приготовленный рубль с портретом государя Александра Третьего и вручил его Чарли, хлопнув парня по плечу: — Как дела, старина? Хлебнешь чего-нибудь?
— Спасибо, месье Понтиви, у меня еще много работы.
— Ну что ж, пойдем, провожу тебя.
Он махнул рукой улетающему флаеру, еще немного постоял у воды и вернулся в дом. Русский нажимал на кнопки проектора, быстро листая электронную сводку новостей, внимательно всматриваясь в мелькание изображений, графиков и иной скучной цифири. В одном месте он остановился, немного нахмурился и потянулся за телефоном. Этьен рассеянно слушал мелодию набора. Сейчас месье Жорж перейдет на английский:
— Hi, mister Bow! It’s about your order number 0/76. We allow you a cash discount of 5 % for payment within 45 days. O’kay, thank you!
Теперь он смахнет проектор со стола и сделает большой глоток из стакана.
Русский залпом допил сок. Звякнули кубики льда. На Этьена он смотрел веселыми, почти что шалыми глазами.
— Месье Понтиви, где на этих диких островах ближайший бордель? Может, составим веселый вечерок с девчонками и танцами?
— О! Нет ничего проще, Жорж! После обеда мы можем взять катер и через час будем в заведении мадам Питу…
— К черту обед! Поехали сейчас! Прикажите своим черномазым готовить шикарный ужин. Да пусть все здесь украсят и повесят побольше фонарей! Темнота действует мне на нервы!
— Сию минуту, месье, только отдам распоряжения!
Когда Этьен вышел из дома, русский уже стоял на пристани. К своему обычному наряду — белым коротким шортам и сандалиям — он добавил белую свободную рубашку с короткими рукавами. Внезапный порыв ветра облепил его мощный торс тонкой тканью.
— Эге-гей! Этьен! — крикнул он издали. — У вас тут бывают сильные шторма?
— Конечно, месье, в сезон дождей. Но в это время здесь никто не живет. Я переселяюсь на Ротатао. У меня там дом.
— Чего это вы снова заладили свое «месье»? Мы же договорились! Зовите меня просто по имени, хоть у вас это и плохо получается!
— Простите, Жорж, — Этьен осторожно выводил катер из бухты, — но вы так быстро меняетесь, что я не могу уследить. Вот только что вы были для меня Жоржем, а через минуту — уже «месье Жорж».
Русский довольно захохотал и жестом попросил Этьена передать ему управление катером.
— Нет, нет, нет, Жорж, это опасно!
Толстые циновки ручного плетения покрывали пол. Резко пахло пряностями и цветами. Мадам Питу, черноволосая малайзийка с необъятными бедрами, пригласила гостей в дом. Она два раза хлопнула в ладоши, и на низком столике появились стаканы, мисочки со сладостями и кувшин ледяного питья. Этьен обменялся с мадам несколькими фразами на местном диалекте. Это было похоже не на речь, а на какие-то птичьи звуки. Женщина удовлетворенно кивнула и снова хлопнула в ладоши.
Приподнимая висящую циновку, одна за другой в гостиную стали заходить девушки. Скорей всего порядок выхода здесь определен заранее. Хитрая сводня устроила так, что, когда девушки выстроились перед гостями, каждая следующая была светлей предыдущей. Первой посверкивала ослепительными зубами негритянка с ожерельем из красных кораллов на шее. Последней вошла совсем светлая мулатка с белыми волосами.