Виртуальный человек понемногу успокоился и смотрел уже совсем не заспанно: в принципе, можно было не умываться. Он все-таки помочился в открытые двери шахты унитаза-лифта, пошел на кухню и включил свет. Свет здесь был нормальный, желтоватый, приятный для глаз, хотя лампочка перегорела или перегорит еще в другие времена, а новую он так и не собрался или не соберется никогда вкрутить.
Так уж просто, на всякий случай, виртуальный человек повернул правый кран. Сегодня с утра из него полилась «попса». Из левого крана закапал «рэп» (опять где-то в подпространстве перекрыли), так себе, дрянь, клопов травить. Клопов, правда, в нежилом отсеке не было. Да так, наверное, согласно Дарвину, и должно было быть. Но в происхождении видов и естественном отборе виртуальный человек разбирался слабо. Он был физиком-темпоральщиком, мужиком, отцом-сыном, прадедушкой, праправнуком, соседом-хозяином, клиентом-мастером, покупателем-продавцом, младше-старшим научным сотрудником и еще тем-то и тем-то, многим. Бесконечно многим. И это его бывание не требовало никаких доказательств, а вытекало из простого здравого смысла-бессмыслия.
Виртуальный человек осторожно набрал на дно стакана немного слюнявой «попсы» и легонько разбрызгал ее по углам кухонного отсека. Из всех щелей вдруг посыпались тараканы, многие из которых спьяну, нелепо и несинхронно дрыгали лапками. Нужно было поскорее избавиться от них, пока они не собрались в кружок и не запели скрипучими противными голосами: «Мы покоряем пространство и время». Обычная их песня была не та, что в кинофильме «Ребятовые веселята», а именно про физическое m-мерное пространство и n-мерное время, а вернее, про mn-мерное пространственно-временное многообразие. Над четырехмерным пространством-временем Минковского они просто обхохатывались, настолько оно казалось им смешным и нелепым.
Виртуальный человек вернулся в ванную, совмещенную с пустым концертным залом Карнеги-холла. Там уже горела зеленая лампочка. Взяв веник и совок, он протопал обратно на кухню, аккуратно замел настырных насекомых на совок и снова вышел в ванную, плутая по каким-то коридорам и анфиладам комнат. Покорители весь этот путь нестройными голосами пели что-то из квантовой геометродинамики Уилера, но шум уходящего лифта не дал им закончить песенное изложение физической теории.
«А я вдруг подумал, что своими действиями помог им завоевать пусть и трехмерное, но все же пространство».
Теперь нужно было заварить кофе, но сделать это никогда не удавалось. Виртуальный человек накосил под столом травы, высушил ее, сгреб в кучу, подцепил вилами небольшой стожок сена, опустил его в кофемолку, закрутил крышку и взялся пальцами за вилку шнура. Кофемолка тотчас же взревела. Секунд тридцать подержал он вилку в руке, потом выпустил ее, открыл крышку механической мельницы. В кофемолке, конечно же, оказался мелко размолотый турецкий чай, но, впрочем, вполне возможно, что и высшего сорта.
Да, утро было вполне обыкновенным, почти ничем не отличающимся от вчерашнего или завтрашнего. Так просто, конечно, нельзя было определить, что вчера было: «вчера, завтра или сегодня». Да и сегодня, вот именно сейчас могло быть «вчера или послезавтра», а если и сегодня, то «сегодня третьего дня», к примеру. Со временем все было жестко детерминировано, случайностям тут не было места.
Виртуальный человек вылил из канистры остатки воды в кофеварку и засыпал туда чай. Газ в плите зажегся, как всегда, с четвертого или какого-то другого раза. Виртуальный человек включил радио и закурил бычок сигареты. Слова по радио произносились то задом наперед, то в разнобой, то в беспорядочном порядке, но все было вполне понятно, особенно прогноз погоды и передачи на политические темы. Под рубрикой «местные темы» разъяснялось что-то и про Африку, и про Юго-Северную Азию, и про Гондвану и Венеру. Но локализация пространства, вернее, локализация точек в пространстве с трудом поддавалось определению и идентификации, что вытекало из общей и частной теорий относительности Эйнштейна. Это специально оговаривалось в начале любых информационных выпусков. По прогнозу погоды весна на сегодня ожидалась засушливой, лето малоснежным, осень, как всегда, дождливой, а зима знойной. Прогноз заканчивался словами: «Погода, если таковая будет иметь место, вернее всего — по обстоятельствам».
На кухню заглянула жена, держа в руках полушубок.