— По-твоему, эти чужаки посещали Твердь еще тысячелетия назад, — недоверчиво спросил я, — и уже тогда поймали на Земле каких-то троглодитов и переселили их сюда?
— Или какая-то группа чужаков сама здесь одичала, а потом и вымерла, успев, однако, измалевать стенку пещеры, — подхватил Рамон. — Можно легко придумать еще с десяток версий, тут не в деталях дело.
Он подмигнул мне, и я, кажется, сообразил, куда он клонит. Не то чтобы идея о глубокой древности твердианской цивилизации пришлась мне по душе, я такой фантастики не люблю, но в будущем в качестве пропагандистской догмы — почему бы и нет? Правда, в отдаленном будущем — так мне тогда казалось. И еще мне очень не хотелось лично заниматься внедрением в массовое сознание этой лабуды, хотя дело, несомненно, благое. Чем слабы мы, твердиане, да и вообще все колонисты? Не только технологиями. При всей неприязни к Земле и землянам у нас перед ними комплекс неполноценности. Они грабят наши богатства, а мы перед ними вроде бедных родственников. Ну не обидно ли?
Правда, тезис о грабеже уже не казался мне столь бесспорным, как только я начал вникать в экономику вообще и экономику Тверди в частности. Но для дела это уже малосущественные детали. Политики не ищут истину, они ищут аргументы. Так мне сказал однажды дядя Варлам, и я запомнил. А кто мы в будущем, до которого надеемся дожить? Если не политики свободной планеты, то либо политзаключенные, либо трупы. Вариантов совсем немного.
— Ты по-прежнему уверен, что те чужаки были людьми? — спросил Рамон.
— Если человека можно научить двигаться в разы быстрее, то они люди, — убежденно ответил я. — В сотый раз тебе говорю. Все не веришь?
— Да верю я, верю… — Рамон набил свою трубочку, поднес чадящую зажигалку и начал попыхивать, наполняя помещение ядовитым дымом. — Тут вот какое дело: можно ведь на всю эту историю с чужаками взглянуть иначе. Гляди, как интересно получается. Есть две силы — земляне и мы, причем Земля настолько сильнее нас, что недовольство твердиан вообще не принимается министерством колоний во внимание. И министерство можно понять. Толстопят может не смотреть вперед себя, ему это не надо, кто не спрятался, я не виноват… Но если появляется еще одна, третья сила, возможно, более могущественная, у нас уже возникает шанс, ты не находишь?
— Этот твой шанс разнес Джафару голову, — хмуро сказал я. — В меня этот шанс тоже стрелял.
— Кажется, ты тоже стрелял в ответ и даже убил одного, — мгновенно возразил Рамон. — Стало быть, счет равный — 1: 1. По всем моральным нормам и большинству придуманных людьми законов, начиная с кодекса Хаммурапи, мы получили достаточное удовлетворение. Запомни: любое соприкосновение двух культур начинается с пограничных инцидентов, и в них льется кровь, да-да. На то они и инциденты. Потом стороны приносят извинения, выплачивают, если нужно, компенсации, находят общие интересы и начинают сотрудничать. Было бы хорошо этак посотрудничать с теми чужаками… Вот за это давай и выпьем.
Меня передернуло.
— Не стану я за это пить…
— Хорошо, забудем, — легко согласился Рамон. — Давай тогда выпьем за твою стажировку.
— Уже пили за это.
— Правда? Ну ладно, давай выпьем за свободу Тверди.
— Это можно, — согласился я. — Жидкость, правда, для такого тоста неподходящая.
— Почему? — возразил Рамон. — Очень даже подходящая. Ты что, в самом деле думаешь, что нам удастся добиться независимости без помощи Земли? Даже не мечтай. За нашу свободу и глупость метрополии! Пей!
Я не заставил себя ждать. Голова уже почувствовала алкоголь, и жить стало легче, и казалось, что нет передо мною несокрушимых препятствий. Что захочу, то и смогу, а что смогу, то и сделаю. Было бы время, а решимость найдется.
— Кстати, — сказал Рамон, — кем бы тебе хотелось работать по окончании университета?
Я подивился тривиальности вопроса.
— Инженером, конечно…
— Я понимаю, что не дирижером духового оркестра! Над какими инженерными задачами тебе хотелось бы работать?
— Ну… Тверди не мешало бы иметь свой гипертранспорт, только ничего из этого не выйдет. Пока мы колония, земляне этого не допустят. Кой черт не допустят — просто не дадут денег, вот и все. Без них мы это не потянем ни по средствам, ни по общему техническому уровню. Если Твердь станет независимой — не потянем тем более. Надо будет начинать с общего машиностроения, приборостроения и так далее, а потом, наработав кое-какой потенциал, переходить к традиционной космической технике, например. Как паллиатив. Я имею в виду ракетную технику. Вот этим бы я занялся с удовольствием.