Мормон был хищником.
Хотя и сдерживал себя, сколько мог.
Но однажды он все равно был вынужден превратиться в волка, сбросить личину — и убивать.
Мы подошли к мосту. Совиный ручей, так его называют. Перейдем его и там до ранчо прямая дорога. Через час будем дома.
— Папа… — сказала Бетти. Она нахмурилась.
— Что?
— Там индеец.
Бетти увидела, как индеец отбросил одеяло и встал на ноги. В руках у него была винтовка.
— Па…
— Ну, что еще?
— Только это, кажется, другой индеец.
Отец вскинул винтовку.
— Беги, — сказал отец. Голос его страшно изменился, словно взлетел над горами и реял, раскинув крылья, как белоголовый орел. И из этой страшной высоты раздавался искаженный эхом голос отца.
Беги, Бетти. Бетти, беги.
И тут Бетти увидела второго индейца. Он был совсем рядом, непонятно, как так близко подобрался. Рослый, черные густые волосы перевязаны красной повязкой. Близко посаженные глаза.
Индеец натянул лук.
— Папа! — крикнула Бетти. Индеец выстрелил, но отец успел пригнуться. Стрела пролетела над самым ухом девочки.
Отец выпрямился. Схватил Бетти за плечо и потащил за мерина. Старый мерин Дюк заржал, когда в его круп вонзилась стрела. Конь побежал, тяжело переваливаясь по снегу, оставив людей без преграды для стрел. Отец выругался.
Бетти увидела, как отец взводит курок. Лицо его побледнело и заострилось.
— Папа! — закричала она. — Кто это, па?!
— Апачи, — сказал отец. — А… — Он вдруг булькнул и захлебнулся. Мотнул головой, медленно выплюнул кровь.
Он поскользнулся и упал на колено. Из его шеи торчала стрела. Еще одна появилась в его груди, в плече… Его утыкали, как подушечку для иголок. Вот что я в тот момент подумала. Подушечка для иголок.
Но он все не падал.
— Бе… ги… — сказал он.
Беги, Бетти. Бетти, беги.
Я не могла тронуться с места. Ну же, ну…
Отец начал поднимать винтовку. Она выпала у него из рук. Он снова поднял ее, на стволе был слой снега. Отец пошатнулся, дернул головой, потом зачем-то стер снег со ствола ладонью. Медленно и тщательно.
Словно это было важно. Из него торчали десять стрел, из ран текла кровь, а он стирал снег.
Словно без этого винтовка не могла стрелять.
— Папа! — крикнула я. Я видела, как апач бежит по снегу. Отец приставил приклад к плечу, сломав одну из стрел. Приложился щекой, прицелился.
В следующее мгновение индеец, пробегая, хлестнул его копьем, как плетью. Отец упал на бок, винтовка отлетела в сторону, взрыхлила снег. Но так и не выстрелила. Нас убивали, а мы даже ни разу не выстрелили в них. Индеец засмеялся. Отец медленно оттолкнулся одной ногой, другой. Он был словно в другом времени. Глаза его остекленели. Снег вокруг пропитался кровью. Отец продолжал шевелиться, его разворачивало вокруг оси, словно он рисовал в снегу бабочку. Индеец закричал что-то свирепое. Второй апач подбежал, коснулся отца и тоже что-то закричал. Отец умирал.
Беги, Бетти. Бетти, беги.
Винтовка откатилась в сторону. Я видела ее приклад, окованный латунью, медный глаз в снегу. Вокруг потемнело. Я сделала шаг и другой, наклонилась над винтовкой. Протяни руку и возьми ее.
Я протянула руку. Рука вдруг уперлась в стену. Я повернула голову и поняла, что все еще держу веревку, на которой вела одноглазую корову. Я разжала пальцы. Повод выскользнул из пальцев. Корова убегала.
Индеец повернулся ко мне. Второй тоже. Молчание. Мы смотрели друг на друга и молчали.
Хрустнул снег.
Я повернулась и побежала.
Индеец бросился за Бетти. Он бежал легко и быстро, и быстро ее догнал. Чертовы юбки. Не убежишь, если захочешь.
Он толкнул Бетти в спину, она споткнулась и полетела в снег лицом. После недавнего тепла, а затем заморозков образовался наст. Бетти разрезала губу, из носа потекла кровь.
Бетти села в снегу и замотала головой.
Из разбитого носа капали капли крови, протаивали в снегу аккуратные отверстия.
Индеец стоял рядом.
Он заставил ее лечь на спину. Бетти мотала головой, но индеец уперся ей в грудь ладонями и вдавил ее в снег, наклонился над ней. Бетти смотрела на него, как парализованная. Пальцы ее с хрустом сжали снег.
Он задрал девочке юбку. Холод. Бетти судорожно вздохнула.
Индеец рассмеялся. Затем сунул свою ладонь ей между бедер. Бетти заплакала.
— Спасите! — закричала Бетти. — Пожалуйста!
Дернулась. В лицо ей плеснуло горячим и красным. Это было так восхитительно холодным зимним днем, так тепло.
Сквозь красную пелену она увидела, что один из апачей ранен.