— Тьфу на тебя, — сказал Кузьмич в сердцах. Отвернулся от скинхеда и начал есть.
После завтрака отец повел ее знакомиться с диггерами. Многих он знал, многие знали его. Убер оказался командиром «красных скинов» и старым знакомым отца.
— Это кто? — спросил Убер, глядя на Наташку. Голубые глаза его улыбались. — Что за пацан?
— Сам ты пацан, — огрызнулась девочка. Ей самой не нравилась короткая стрижка, но что поделаешь. Скинхед засмеялся, поднял ладони.
— Ну-ну, не обижайся. Ты все равно красотка.
— Наталья. Дочь моя, — представил отец. — Единственная. Вот, смену себе готовлю. Сегодня первая «заброска». Обучу ее, потом дело передам свое. Караваны водить будет.
— А жена твоя где, Игорь? А сын?
Отец молчал. Убер понял и кивнул.
— Прости, брат. Светлая память.
— Да, — сказал отец. — Да.
Наташка увидела, как плечи его едва заметно дрогнули. После смерти мамы и брата отец стал тревожным. Что-то в нем изменилось. А раньше он был безоглядно смелый и даже наглый — вот как этот Убер.
— Ух! — скинхед помедлил. — Так ты не пацан, а пацанка? Уважаю. Не забудьте отлить на «герму». На удачу.
— Это уж как положено, — сказал отец. Скинхед улыбнулся.
— Слушай, друг Наташка, — сказал он. — А ты слышала историю про неразменный патрон?
— Убер! Ты чего там опять сочиняешь? — отец забеспокоился. «Тревожный», опять подумала Наташка и устыдилась. — Ей отдыхать надо, а не байки твои слушать.
— Я хочу послушать, — сказала Наташка твердо. — Это ведь выдумка?
— Истинная правда, — поклялся Убер. — Все мои истории — истинная правда. Так хотите послушать? Садитесь и слушайте. Итак, неразменный патрон…
Наташка с отцом сели. От разогретых карбидных ламп шло приятное тепло. Скинхед устроился поудобнее и заговорил:
— Это такой патрон «пятерка». Калибра 5.45 для калаша. Гильза зеленоватая, словно окислилась давным-давно. На пуле небольшая царапинка и остатки зеленой краски — словно трассирующий. В общем, если вам такой попадется — осторожней.
Неразменный патрон потому и называется неразменным, что — зарядишь его, выстрелишь, а через некоторое время он у тебя снова окажется в кармане.
— Ну, так отлично же! — сказал отец. — Я бы хотел…
— Вы не поняли, — сказал Убер. — Расплатиться им нельзя. То есть, можно — но один раз. Больше он к тебе не вернется. А вот если выстрелить — во врага, то он снова тут как тут… То есть, если убил кого-то… или тяжело ранил.
— Идеально для убийцы, — раздался голос. «Опять этот Кузьмич», — подумала Наташка. Вот ему неймется.
— Да нет. Понимаете, дело должно быть — правое. Иначе он перейдет к другому. И возможно, попадет в тебя, — Убер помолчал. — В общем, сложное дело, эти волшебные предметы. Столько условностей, блин.
— Убер! Ты опять заливаешь? — спросил Кузьмич.
Скинхед развел руками.
— Я рассказал, вы услышали. А верить мне или нет — это уже ваше дело.
Смена караула. Диггеры снова бросили жребий, кто идет часовым, охранять лагерь. Выпало Святославу, помощнику отца.
Наташка решилась и подошла к Уберу.
Скинхед поднял голову. Наташка удивилась, до чего он длинный, — вот так, когда лежит на земле, вытянувшись. Огромный просто.
— А! Чего тебе? — спросил Убер. Он широко зевнул.
— Меня зовут Наташа, — зачем-то сказала она. «Дура, дура».
— Я знаю, — мягко сказал Убер. Улыбнулся ей. — Привет, Наташа.
— А это правда…
— Что именно?
— Вот эти все истории, что ты рассказывал… Это правда?
Убер поднялся на ноги, посмотрел на нее сверху вниз. Улыбнулся.
— Седой говорит, что так все и было, — сказала Наташка. Немного приврала, но суть ответа была именно такой: Убер никогда не врет.
— Седой говорит? Знаешь, что я тебе скажу, дорогая моя Наталья Игоревна?
— Что?
— Никогда не верь скинхедам.
— А тебе?
Наташка думала, что сейчас Убер скажет «а мне можно», но он снова усмехнулся.
— А мне — тем более.
Наташка повернулась, немного обиженная, и вдруг оступилась. Она начала падать — «дура, дура», но тут ее подхватили. Она даже испугаться не успела.
Убер поставил ее на ноги. Наташка поразилась скорости его движений. Кажется, он только что был в паре метров, а тут уже ловит ее в падении.
— Цела? — сказал скинхед. — Все, иди. Спать пора.