— Не хотите ли испытать настоящей воздушной акробатики, ваша светлость?
— О, да! Только не называйте меня больше «светлость». Я ненавижу этот анахронизм!
— Как же вас тогда называть? Термин «мадемуазель» мне кажется таким же архаическим.
— Называйте меня просто Анна! Я ведь вас называю Акки, не правда ли?
— Согласен, Анна. Застегните покрепче пояс безопасности. Вот так!
Гравилет спикировал к морю, перевернулся на спину, несколько секунд несся над самой водой, чуть не касаясь волн, затем взвился, наворачивая виток за витком, спикировал вертикально и вновь поднялся невообразимо крутой спиралью.
Бледная, но смеющаяся Анна кричала: «Еще! Еще!». Они взвились свечой. Небо потемнело, стало черным, появились звезды. Вырвавшись из атмосферы Нерата, гравилет устремился к его спутнику. Жара, вызванная трением об атмосферу, сменилась прохладой, и Акки включил обогреватели. Луна росла у них на глазах с каждой минутой.
— Но ведь мы в космосе!
Голос Анны был испуганным, в нем не осталось ни одной повелительной нотки.
— Да, Анна, в космосе. У меня в гостях. Смотрите! Разве это не прекрасно?
— Ох, Акки, я боюсь! Звезды! Они тоже под нами?
— Конечно! И повсюду вокруг нас. Они под вами даже тогда, когда вы прогуливаетесь в замке по своей террасе.
— Да, но там я их не вижу. А здесь — какая бездна! У меня кружится голова…
— Хотите вернуться?
— Нет! Нет! Я хочу посмотреть на Лоону вблизи. Господи, что скажет мой крестный! И все как будто так легко и просто…
— Всё просто, Анна, для такого народа, как мой, за которым стоят наука не одной тысячи лет и могущество десятков тысяч человечеств. Но сколько людей погибло на каждой планете, чтобы осуществить эту мечту!..
— И на вашем аппарате можно долететь до другой звезды?
— Нет. В нем слишком небольшой запас воздуха и энергии, и это длилось бы слишком долго, потому что у нашего гравилета нет специального механизма для перехода в ахун, в подпространство. Но мы легко можем долететь до вашей луны.
Менее чем через час они мягко опустились на унылую голую равнину, окруженную зазубренными горами.
— Сегодня мы не будем выходить наружу, Анна: космические скафандры — штука сложная, и пользоваться ими без достаточной тренировки просто опасно. Может быть, позднее, если все пойдет хорошо…
Несколько мгновений она молчала, словно погруженная в волшебный сон, доверчиво прижавшись к нему и глядя туда, где, как пушистый зеленоватый шарик, Нерат плыл среди звезд. Затем внезапно она разразилась почти истерическим смехом.
— Что с вами?
— Нет, это слишком забавно, Акки! Представляю, как вы хохочете про себя! Помните, что я вам сказала в нашу первую встречу? Грандиозные мечты? Планы, которые превосходят все, что только можно вообразить! Планы завоеваний, о господи, планы завоеваний на этом зеленом шарике над нами! Боже мой! Какая глупость! Ох, какой я была смешной и наивной. И вы меня не остановили! Вы позволили мне говорить, болтать, высказывать бог знает что…
— Нет, Анна, вы не были смешной! Вы очень хорошо разобрались в проблеме существования двух человечеств на одной планете: уничтожение или порабощение. И вы попытались ее разрешить с теми данными, которые у вас были. Моя цель, моя миссия — показать вам иные возможности, о которых вы не могли даже подозревать.
— Всего лишь большой зеленый шарик! Но это моя родина. Вы нам оставите ее, Акки, скажите! Я обещаю, что сделаю все, чего потребует ваша Лига! О, я теперь понимаю, что любое сопротивление бесполезно, оно было бы просто абсурдным. По сравнению с нами вы — боги. Сколько ваших звездолетов находится, чтобы нас раздавить? Один? Два?
— Одного этого маленького аппарата будет достаточно, Анна, — печально ответил он. — Но мы не хотим вас уничтожать.
— Если бы вы могли нам оставить Нерат, Акки! Это ведь наш мир, вы знаете? Мы все здесь родились. Полуостров Верный… Я знаю здесь каждую бухточку, каждый камушек. Я столько раз гостила здесь, когда была беззаботной маленькой девочкой. А Зеленый лес по утрам, когда ороны поют, шелест листьев глии под ветерком… нежность фиолетовых мхов под босыми ногами… Вы не можете отнять у нас все это, Акки!
— Но это также мир бриннов, Анна. Вы думаете, они не чувствуют, как нежна трава под их ногами?
— Я ничего больше не знаю, Акки, ничего не знаю. Все так смешно. О, зачем вы появились у нас? И в то же время… я бы никогда не познала эту радость полета, не увидела космоса… Но завоевательница умерла во мне, осталась только наивная девушка, которая боится будущего. О, как мне страшно, Акки!