Джеку хотелось бросить ему в лицо правду, которую сообщил Флетчер, — глубоко воткнуть ее, как кинжал, в бюрократическое сердце Алана. Вместо этого он ответил:
— Почему вы здесь?
— Ты только что познакомился со специалистом по отпечаткам пальцев, который отправился в один из фургонов, напичканных современным оборудованием и лучшими умами в этой области. Мы с тобой стоим возле места преступления серийного убийцы, который может стать страшилкой для всей страны. — Он говорил вежливо и дружелюбно. — Так как ты думаешь, почему я здесь?
— Я не припоминаю, чтобы кто-то приглашал вас.
— Ты связался с людьми в нашей лаборатории. Я был там по другому вопросу и случайно услышал твое имя. Я узнал, чем ты занимаешься, проверил кое-что… и вот я здесь. Я был в отеле, когда эта история появилась в новостях, а потому…
— То есть вы не вмешиваетесь, просто консультируете.
— Точно.
— Значит, вы решили приехать сюда без предупреждения, и все это по доброте душевной?
— Хочешь сказать, мне нужно приглашение, чтобы помочь старому другу?
— Я не ваш друг и у вас здесь нет юрисдикции. Собирайтесь и уезжайте.
— У тебя здесь тоже нет юрисдикции.
— Вы правы. Поговорите с главным следователем, Биллом Даффи. Он вам скажет то же самое. До свидания, Алан.
Джек повернулся и пошел к дому. Алан сказал:
— Подожди минуту. Подожди одну минуту, черт возьми! — Он загородил Джеку дорогу. — Хотя бы на минуту перестань быть упрямым сукиным сыном!
Джек смотрел ему в глаза, чувствуя, как внутри закипает ярость.
«Аккуратно!»
Алан засунул руки в карманы. У него было усталое лицо. Ему понадобилась минута, чтобы подобрать подходящие слова.
— Семь лет назад я неправильно поступил с тобой, — признался он. — После Слэвина я позволил тебе взяться за дело Гамильтона. Я не знал, какие… серьезные у тебя проблемы. Я предполагал, что с психологической точки зрения ты не в лучшей форме, и все же позволил тебе заняться этим. Почему? Потому что ты был лучшим моим спецом, и я знал, что ты его поймаешь. Ты это сделал. Но все же это было ошибкой. То, что происходило с тобой… Тогда мы не были достаточно подготовлены, чтобы заметить тревожные признаки. Теперь все изменилось, у нас ведется строгий психологический отбор, все работают в командах, мы предлагаем консультации, выходные и так далее. Все это для того, чтобы избежать потери самообладания или чего похуже.
Джек смотрел на Даффи, который разговаривал с детективом в штатском возле машины без опознавательных знаков.
— Эй, Джек, ты слушаешь? Я пытаюсь сказать тебе что-то важное, а ты меня игнорируешь.
Гнев Джека медленно нарастал. Он перевел взгляд на лицо Алана.
— То, что случилось с Амандой… — продолжил Алан и осекся. Он глубоко вздохнул. — Это моя вина, Джек. Я виню себя за то, что случилось с ней. И с тобой. Нам следовало притормозить. Мне нужно было забрать у тебя это дело. Но в том и состоит проблема… Всегда понимаешь, что следовало сделать.
Услышав имя Аманды, Джек начал закипать. Он сжал кулаки и представил, как сделает из Алана отбивную: «Ах ты двуличный, лживый м…»
«Не надо, Джек, не делай этого!»
Линч откашлялся.
— Я слишком долго нес бремя вины. Все это время… оно грызло меня изнутри. Боже, из-за него я получил второй инфаркт…
— Да, я помню, вы были так убиты горем, что бортанули меня через две недели после того, как я похоронил жену. Конечно, вы всегда были отличным парнем!
— Эй, давай разберемся! Я не хотел тебя увольнять. Решение отпустить тебя на вольные хлеба принимало начальство. Когда я говорю «отпустить», то имею в виду все: никакого выходного пособия, пенсионного фонда, медицинской страховки. Кто, по-твоему, воевал за тебя? Кто, как ты думаешь, покрыл счет за полугодовое медицинское лечение, который тянул на тысячи? Ясное Дело, что твоя медицинская страховка здесь ни при чем.
— Все, что угодно, лишь бы крепче спалось ночью!
Лицо Алана окаменело, но он взял себя в руки.
— Послушай, я знаю, что ты до сих пор злишься на меня, но давай посмотрим на факты. Не я пытался голыми руками убить какого-то репортера из бульварной газеты. Когда он решил подать в суд, то это был иск не к тебе, Джек, это был иск ко всем нам, и угадай, кто выделил деньги. Угадай, кто уговорил его решить вопрос без суда и не светить твое имя в газетах. Тебе повезло, что тебе не пришили попытку убийства. А что касается другой твоей внеаудиторной деятельности… Послушай, я тебя не сужу, но люди, которые считают деньги, судят. Они начали задавать вопросы, немного покопали, и им не понравилось то, что они обнаружили. Я защищал тебя сколько мог.