не обратив внимания на выражение лица старика, про¬ должал: — Мне кажется, эта экономка уж слишком себялю¬ бива. — Но ее себялюбие никому не вредит,— возразил Дан- вуди.— Самая ее неприятная черта — это враждебность к неграм. Она говорит, что за всю свою жизнь чувство¬ вала расположение только к одному негру. — К кому же это? — К слуге моего покойного дедушки Уортона, но имени Цезарь. Ты, наверное, его не помнишь: он умер в тот же год, что и его хозяин, когда мы еще были детьми. Кэти каждый год справляет по нему панихиду, и он, право, это заслужил. Я слышал, что он помог моему английскому дяде — так мы называем генерала Уортона,— когда тот попал в беду во время прошлой войны. Мама всегда говорит о нем с большой любовью. Когда она вы¬ шла замуж, Кэти и Цезарь приехали с ней в Виргинию. Моя мать... — ...сущий ангел! — докончил старик с такой горячно¬ стью и верой, что молодые люди вздрогнули от неожидан¬ ности. — Разве вы знали ее? — с удивлением воскликнул Данвуди, вспыхнув от удовольствия. Но ответ незнакомца был заглушен внезапным и силь¬ ным грохотом артиллерии, а за ним последовали частые ружейные залпы, и воздух наполнился гулом оживленной и упорной перестрелки. Офицеры встрепенулись и броси¬ лись к своему лагерю, а их новый знакомый последовал за ними. Волнение и тревога перед готовящейся битвой помешали продолжению разговора, и все трое, торопясь к месту боя, лишь перебрасывались замечаниями о при¬ чине схватки и возможности крупного сражения. Во время этого короткого и поспешного перехода капитан Данвуди дружески поглядывал на старика, который шагал за мо¬ лодыми людьми с удивительной для его возраста легко¬ стью; сердце юноши потеплело от хвалебных слов незна¬ комца, ибо он преданно любил свою мать. Вскоре офицеры пришли в свою часть, и капитан, крепко пожав руку ста¬ рику, попросил, чтобы тот непременно разыскал его на следующее утро и пришел к нему в палатку. На этом они расстались. В американском лагере все говорило о предстоящем 804
сражении. В нескольких милях слышалась такая громкая пушечная и ружейная пальба, что ее не мог заглушить даже рев водопада. Вскоре все войско пришло в движе¬ ние и выступило для поддержки полков, уже начавших бой. Однако ночь спустилась прежде, чем резервные и не¬ регулярные полки достигли Ландис-Лена — дороги, веду¬ щей от реки и пересекавшей невысокий конусообразный холм неподалеку от большого Ниагарского шоссе. На вершине этого холма англичане установили пушку, а у его подножия оборонялись остатки славной шотландской бригады, которая долгое время вела неравный бой и пока¬ зала чудеса храбрости. Одной колонне американских войск было приказано выстроиться в линию параллельно дороге и атаковать этот холм. Ударив на англичан с фланга и пустив в ход штыки, американцы овладели пушкой. К ним тотчас присоединились товарищи, и не¬ приятель был сброшен с холма. Но английскому генералу немедленно прислали сильное подкрепление, а его войска были так отважны, что не могли примириться с пораже¬ нием. Они предприняли несколько кровопролитных атак, стараясь отбить свое орудие, однако вскоре были отбро¬ шены назад и понесли тяжелые потери. Во время одного из последних боев полный молодого задора капитан, о ко¬ тором мы уже говорили, вывел своих солдат далеко впе¬ ред, чтобы рассеять дерзкий вражеский отряд. Он добился успеха, но, вернувшись в свой полк, заметил, что среди его людей нет Мейсона. После того как была отражена последняя атака, американским войскам был дан приказ# возвращаться в лагерь. Британских солдат уже нигде не было видно, и американцам велели подобрать всех ра¬ неных, каких можно унести. Уортон Данвуди, в тревоге за своего друга, схватил горящий факел и, взяв с собой двух солдат, отправился сам отыскивать его там, где он мог упасть. Вскоре они нашли Мейсона на склоне холма: лейтенант сидел с завидным спокойствием, но не мог сту¬ пить на ногу — она была сломана. Увидев товарища, Дан- вуди бросился к нему со словами: — Дорогой Том! Я так и знал, что найду тебя впереди всех, возле самого неприятеля! — Тише, тише, со мной надо обращаться осторожно,— ответил лейтенант.— К тому же ты ошибся, какой-то храб¬ рый малый подобрался к врагу еще ближе, чем я, только не знаю, кто это. Он выскочил из дыма перед моим взво- 805
дом, стараясь захватить кого-то в плен, но не вернулся пазад. Вон он лежит на вершине холма. Я много раз окликал его, но, кажется, он уж никогда не ответит. Данвуди поднялся на холм и, к своему удивлению, увидел старого незнакомца. — Это тот старик, что знал мою мать! — закричал он.— Ради нее мы похороним его с почетом. Возьмите это тело и отнесите в наш лагерь. Пусть его кости покоятся в родной земле. Солдаты подошли, чтобы поднять тело. Старик лежал на спине, и факел ярко осветил ему лицо. Глаза его были закрыты словно во сне. Запавшие с годами губы были слегка сжаты, но не от боли, скорее казалось, что он чуть улыбается. Подле него лежал солдатский мушкет; руки его были прижаты к груди, и в одной из них он сжимал какой-то предмет, блестевший, как серебро. Данвуди на¬ гнулся и, отведя его руку, увидел, что пуля пробила ему грудь и попала прямо в сердце. В руке старик бережно держал жестяную коробочку, пробитую роковой пулей: как видно, последним усилием он достал ее из кармана иа груди. Данвуди открыл ее и, найдя в ней бумагу, с удив¬ лением прочитал: Серьезные политические обстоятельства, от кото■* рых зависела жизнь и благосостояние многих людей, принуждали меня хранить в тайне то, что теперь рас¬ кроет эта записка. Гарви Бёрч многие годы верно и бескорыстно служил своей родине. Если люди не воз- дадут ему по заслугам, да наградит его господь! Джордж Вашингтон Это был шпион с нейтральной территории. Он умер, как и жил, преданным сыном своей родины и мучеником за ее свободу. КОНЕЦ