Человеческое выше общественного, но оно может быть и ниже. Креативность — это переступание, превышение и преступление. Второе даже встречается чаще. Откуда это все берется? В творчестве человек исходит из собственных недостатков, в преступлении — из недостатков системы. Но в первом случае подъем в духовности из омассовленной безличности, равнодушия к нему системы, из осознания абсурдности жизни в сем мире. Во втором — падение, выпадение из общественных недостатков и иллюзорное самоутверждение. Можно сказать, что преступники восполняют эти недостатки. Они, как это ни парадоксально, заплатки на прорехах установленных и даже еще не установленных законов.
Вообще законы совершенствуются не в прокурорских потугах, а из криминальной беспрецедентности. Так что мы в этом отношении всегда опаздываем. Упреждающих законов не бывает. И не только в уголовном праве, но и по всему возможному своду законов. Поэтому даже построение гражданского общества, правового, или лучше социального, государства всегда проблематично.
И дело не в том, что без жертв не обойтись. У общественного человека только две возможности: или духовный подъем или падение к вещам и иллюзия власти.
Откуда взялись и куда удрали Аблязов, Алиев и другие? Это «человеческий капитал» или «капиталистический человек»? Значит, человеческому капиталу предшествует капиталистический человек? Причем он действует в пределах системы. Падая вниз, обретает богатство, там, где другие этого не видят. Но этого им не достаточно, это трамплин для подъема во властных отношениях. Они не дураки, у них своя рефлексированность. Конечно, ограниченная, точнее, определенная системой или жизнью в системе, связями, поддержками, покровительствами и т.д. То, что для других ничто или повседневность бытия, для них есть все. Вот здесь упертая система во всей ее одиозности, с верхами и низами. Но здесь же бескрылый человек. На вопрос: «тварь ли Я дрожащая или право имею?» — ответ у них положительный.
Но в перспективе духовного самоосвобождения человека «человеческий капитал» должно усматривать и в молчаливом, индифферентном большинстве. Преступление — это метастаз равнодушия, искривление его в сторону себя.
Истина постигается мучениями, истина есть обожженный человек, в ногах правды нет, Галилей знает, Бруно верит и т.д. Это рефлексивность человеческого капитала. И откуда, как он обнаруживается в человеке, неизвестно, непонятно. В смысле потребности, интересов, целей данной особи. Здесь действует принцип благоговения перед богом: не моя воля, а твоя да будет. Это не преуспевающий функционер системы, а гражданин мира, космополит. Рефлексия через него замыкается на других. От искры божьей в нем становится теплее другим. Вероятно, она зажигается в душе от отчаянного испытания себя в системе.
Избранных нет, но избранные должны быть. Преступление легче, для него всегда все предуготовлено. Творчество, самоотдача, самопожертвование тяжко. Хотя у А.С.Пушкина: «И мысли в голове волнуются в отваге, и рифмы легкие навстречу им текут, и пальцы тянутся к перу, перо к бумаге, минута и стихи свободно потекут». Но они ведь посещают не ленивого. Но один есть существенный момент относительно системы. Маркс говорил, что даже в реакционной системе главное — человек. А тем более в демократии с его широковещательными декларациями. Хотя бы в виде лозунгов — всех надо поставить на ноги в социальной политике. И в этих самостояниях так или иначе, не легко, со скрипом осуществляется становление человеческого капитала. А «самостояние человека — залог величия его» (А.С.Пушкин). В любой системе (логической, социальной и т.д.) есть элемент безумия. И парадокс в том, что это безумие должно превращаться в ум вещей, Noos Анаксагора, а может быть и в разумность экономических порядков? Там, где было безличие финансов, собственности и т.д., привносится ответственность, перспективы развития. Экономика, таким образом, особенно в современных условиях распространяется вширь.
Но при этом человеческий капитал — это не просто наличие умных голов, профессионалов и т.д. У.Черчиль говорил: «Если хочешь провалить политику, доверься специалистам», или у Козьмы Пруткова: «Специалист подобен флюсу, полнота его односторонняя». Тут вспоминается и Абай, когда из триады «воли, разума и сердца» он предпочитает сердце. Что из этого следует? Где и как возможно «становление человеческого капитала»? И что такое «человеческий капитал»?
Но это не то, что может накапливаться и затем приносить прибыль, давать какой-то эффект. В данном случае это протестантская этика (М.Вебер) или пассионарность (Л.Гумилев) и т.д. Но в «человеческом капитале» как в понятии есть какое-то противоречие. Утилитаристский, прагматистский, функционалистский подход к человеку вообще недопустим. Он цель и даже самоцель, а не средство.