Нужен взлет в вертикали к небесам. И вопрос в том, как этот взлет возможен, как не свести его на нет?
Но может быть подняться вверх — это значит сделать карьеру в политике, добиться успеха в искусстве, достичь материального благополучия в жизни и т.д.? И в целом подъем осуществляется среди других, в общественной жизни? Не к этому ли сводится "взлет" человека? Но тогда это обыденность?
Нет, подъем в вертикали бытия не сводится к жизненной карьере. Более того, он осуществляется по ту сторону эмпирического бытия. Если же поддаться жизненным соблазнам, то человек становится боковым существом, а жизнь его превращается в плоскостное существование.
Конечно, прежде всего связь человека с человеком как исконная, заведомая, первичная. Но парадокс в том, что все остальное обнаруживается в разрывах человеческих связей: и глубины бытия, и высоты духа. Именно разрыв связей человека с человеком обнаруживает всю реальность. Отсюда: падая вниз, человек приходит к имманентному, возвышаясь верх — к трансцендентности. Так что в самих по себе человеческих связях мир непостижим. Потому и тягостен путь познания, что в нем приходится рвать связи с Другим и отступать к себе и "поступать" по ту сторону Другого. Мир не может быть дан человеку без разрыва человеческих связей, включая сюда и преодоление различного рода идолов, и вступление в союз с дьяволом, и подчинение трансцендентному (религиозное трепетание). Общественный человек вне познания пребывает. Субстанция общественной жизни в познании опрокидывается. Следовательно, и выход на реальность в познании требует невероятных, нечеловеческих усилий со стороны познающего субъекта. Всякое познание, всякая рефлексия — сверхчеловеческий акт. Человеку приходится преодолевать упреждающую его активность, вездесущую, практически безмерную общественную субстанцию. Познание не антисоциально, но именно внесоциально. В нем происходит не расширение общественных отношений, а их пересечение в бытийном углублении и духовном возвышении человека.
Поэтому и объяснимы феномены внесоциальности многих мыслителей: от механицизма их до религиозности. Было так, что мысль делала или отступ от социальности, или поступ по ту сторону ее. И вообще мысль возможна только как сдвиг из наличных отношений с другими. Проблема только в том, чтобы мысль выдерживала одновременно и имманентное и трансцендентное, беря тем самым в свои клещи общественные связи.
Всякая мысль преступна. Так что даже не "опосредование" общественного требуется, а именно его деструкция. Социальная среда определяет мысль, но только негативно. И в то же время проблема в том, чтобы найти соответствие имманентного и трансцендентного, чтобы уложить между ними промежуточную реальность, общественную жизнь.
Но соответствие это разве отсутствует? Что вверху, то и внизу; что внизу, то и вверху (Мережковский). Человеческое и трансцендентное ведь адекватны, зеркально дополнительностны. Однако, если так, то и никакое опосредование промежуточной реальности невозможно.
Может что-то неладно здесь с имманентным как человеческим? Может его место заступает объективное, внешнее, так что оно превращается в ничтожное? Одновременно и трансцендентное оказывается потусторонним, духовно отчужденным?
Поэтому проблема может быть в том, чтобы вообще сделать реальность промежуточной. За счет чего? За счет выведения за ее скобки имманентного и трансцендентного; за счет редукции к имманентному и трансцензуса к трансцендентному. Значит, за счет ее располовинивания, раскалывания, где в результате "реальность" превращается в трещину бытия, нереальность, ирреальность. Но тогда необходимо не "выведение за скобки", а расколдовывание реальности как нереальности. Иначе — при сохранении ее как целостности — она не может быть промежуточной реальностью, она по определению будет чем-то противостоящим субъективному, чем-то самодовлеющим.
Значит, нечто из реальности нужно спустить к человеческому, а нечто поднять до трансцендентного. Развести реальность на имманентное и трансцендентное с тем, чтобы она предстала промежуточным небытием. И бог и человек должны быть выведены из общественных отношений и описаны в терминах социальной реальности.
И наоборот, если есть соответствие человеческого и божественного, то реальность не промежуточна; все в ней как будто бы ладно, все в ней вроде бы совершенно. Соответствие имманентного и трансцендентного возможно через социальную гармонию, самодовлеющую реальность общественного целого.