Главное в человеке — это, конечно, его глубинное бытие, то, что не задействовано в общественном развитии и не формализовано в общественных отношениях. Но это не остаток от функционирования в общественных отношениях, не сами по себе природные данные, а возможности открытого человека, мощь субъекта как субстанции, сведенного пока в "разбросанных" общественных отношениях к рядовой единичности. Глубинное бытие нейтрализовано или скошено в общественных отношениях. Общественные отношения растирают человека, делают его плоским существом или мечущимся из одной плоскости в другую, из одного горизонта общественной жизни в другой, не социально мобильным, а случайным в общественной сущности.
Только теоретически (в идее) человек есть совокупность общественных отношений, но практически (жизненно) общественные отношения разрывают его на роли, функции, так что даже он и не догадывается о своей целостности. Он и внешне, и внутренне в провалах, теоретически — в еще не воплотившейся в действительность сущности. Потому что caмa сущность находится еще в представлении, она не вобрала в себя все его существование в многообразии. Человек еще — рядом друг с другом и изолированно друг от друга — экономическое, политическое, играющее, веселящееся, потребляющее, творящее и т.п. существо. Нет глубины отношений, есть уплощенность бытия, нет становящегося человека, есть транссубъектная субстанция, дальнодействующее, монологичное «Мы».
Но углубить свое бытие человек может, только преобразуя существующие общественные отношения. Иного пути нет. Никакая "внутренняя природа" его не спасет, да ее и нет за пределами общественных отношений, она-то и выжимается в общественных отношениях в виде узкого человека, готового сломаться "мыслящего тростника" (Б.Паскаль). Утилизуются и смыкаются именно внутренние пределы человека как в целом существе неудобного, неподходящего для того, чтобы его как-то использовать для внешних целей. Из такой кривой тесины, из которой сделан человек, ничего прямого создать нельзя (И.Кант). То есть задействованы в общественных отношениях погашенные в способностях потребности и сведенные к потребностям способности, а тем самым нейтрализовано нутро человека. Человек поэтому еле-еле жив в общественных отношениях. Если и есть какой-то остаток в человеке от его общественной сущности, то этот остаток и есть абстрактный человек, функционирующий в общественных отношениях. Это и есть наличная природа человека, в которой внешнее и внутреннее уравнены до непротиворечивого согласия, и он тем самым сведен к точке приложения внешних сил, замкнут как пустая субстанция.
Поэтому теоретически и практически нужно не человека снимать в общественных отношениях (или наоборот, общественные отношения — в человеке), а раскрывать общественные отношения изнутри для становления человека. И начинать нужно с "систематизации" общественных отношений, сплавляя их в гармоническое (противоречивое) единство, пробивая в них бреши к высотам духа.
Но выпрямление человека должно все более и более выявлять и подключать других людей (ближних и дальних). Не в одиночку, не в обособлении он может становиться, а в открытиях других. Становление и есть процесс открытия других. Оно осуществляется в симфонии индивидуальностей, a не в одноголосии обособленных индивидов в условиях рынка. На место грязно-торгашеских отношений должен придти дух свободных индивидуальностей.
А кто же будет управлять этим оркестром? Человек как одновременно и индивидуальность, и тотальность, т.е. соперничающее с самим многообразием человека его единство. Здесь ведь имеется в виду то состояние, когда человек абсолютно взаимопроникнут в индивидуальностях: раскрыт, свободен и в то же время определен как единство, как идеальная тотальность. В становлении не многообразие смыкается в единство, что всегда условно, временно, относительно, а единство размыкается на многообразие. Единство звучит только при последовательном вступлении в него или подключении к нему все новых голосов. Так что должна образоваться бесконечная и вечная (потенциально) симфония в беспредельной Вселенной.
Правда, о становлении разговор только начинается, пока продолжается неумолимый процесс стандартизации индивидов в распространяющей себя во все уголки мира цивилизации, со всеми ее грехами. И только за ней наступит волна культуры, и вместе с последней возможно человеческое единство. Мы, надо это признать, еще попортим себя. Главное, чтобы человек выпрямился, а для этого волнения в общественной жизни должны быть постоянными, а общественные отношения — находиться в состоянии перманентных и контролируемых изменений, чтобы человек не превращался в однобокое, стихийно развивающееся существо. Необходимо серийное введение человека в его прямостоянии для духовного восстания всех в целом. Возможности человека в его историческом становлении неисчерпаемы. Он перекрывает всякое общественное состояние, возможности его открываются в духе.