Но взаимность в отношениях между человеком и человеком не ограничена чем-то одним: "Я человек и ничто человеческое мне не чуждо". Не в чем-то только одном возможна взаимность, хотя и не бесконечна она, а исторически определена. Но ситуативно-эмпирически эта взаимность всегда ограничена. Она извне детерминируется общественными отношениями. Изнутри общения стороны выступают субъектами, извне они находятся на поводу определенных общностей, несамостоятельны; разговор идет лицом к лицу.
Но поскольку общение предполагает всегда равенство сторон, то логически (и психологически) контакт может устанавливаться не по одним каким-то качествам, а по различным для меня известным или для меня присущим. Если же чего-то не хватает, то оно просто приписывается или воображается в другом от меня21. Только так — действуя одновременно во всех своих качествах-отношениях — индивид выходит к другому. Ловит другого на сеть своих качеств22. Вначале судят о других по себе, исходят из своего абстрактного единства. Все известные свои качества человек и накладывает на другого. Но в результате могут быть и казусы, другой всегда требует конкретного к себе подхода.
С точки зрения соотносительности субъектов и их качеств существование различных форм общения объясняется как (1) различными уровнями, степенями "организованности" человеческих элементов в первом и втором субъектах, так и (2) самими этими элементами в их различиях (например, различия в "высоте чувств"). Даже сам человек может быть представлен как определенная общность, как целокупность различных человеческих качеств. "В человеке все должно быть прекрасно..." (Чехов). Он есть определенная организация духовного. В этом смысле всесторонне и гармонически развитую личность необходимо представить как идеал человечности человека, «Чувство воспитывается чувством, — пишет В.Перлин. — Эмоциональное многообразие культурного чувства делает человека как бы обладателем многих натур. В нем могут жить самые разнообразные склонности и проявляться любые задатки в самых причудливых сочетаниях и формах. В этих своих проявлениях он может быть богаче целой группы душевно убогих людей. Ему ничего не стоит поставить себя на место любого другого»23.
Интерес к другой личности всегда возникает по каким-то признакам, особенностям. Общение всегда предполагает их выбор в отношении к другому как персонифицированной общности. Но эти человеческие элементы не являются раз и навсегда данными. Сама элементарность человеческих качеств, передающихся между субъектами в процессе общения, задается каждый раз социальной общностью, к которой они принадлежат. Всегда существует социальная программа общения. Оно предзадано социальными условиями. Даже само распределение чувств в макросреде зависит от макроусловий, окружающих стороны общения. Бессмысленно, конечно, ставить вопрос, что со стороны одного субъекта соответствует другой стороне. Все со стороны одного относится ко всему со стороны другого, "ничто человеческое мне не чуждо". Но могут быть при этом и неувязки, несовпадения. Это связано с общественными, классовыми отношениями. В сфере нравственности, например, в развитии человеческого общества талион "жизнь за жизнь, око за око, ущерб за ущерб" сменяется "золотым правилом" нравственности. "Индивидуальное нравственное сознание человека достигает такого уровня, чтобы выступить в виде способности к самооценке поступков, мыслей, чувств, осознать себя как "я", а другого — как равного себе»24. Но это "золотое правило" в классовом обществе необходимо дополнялось отношениями классового неравенства. "Чистое" общение — данное за данное, добро за добро — "исправлялось" классовыми отношениями: зло за добро, В этих условиях ограничение "чистым" общением могло означать только "непротивление злу насилием". Причем здесь как бы образуются два мира: внутренний — добро за добро, внешний — добро за зло. Внутренний мир живет в согласии, внешний расколот на враждебные части.
Все со стороны одного относится ко всему со стороны другого, "ничто человеческое мне не чуждо". Но все должно быть едино, все должно быть сведено в единство. Все у одного, в строгом смысле, непосредственно, но относится ко всему у другого25. Необходимо учитывать степени свободы субъектов и их корреляцию ввиду более широкой общности. Неполнота той и другой стороны общения, с точки зрения всей общественной сущности человека, обусловливает контакт лишь по каким-то определенным признакам. Стороны могут ограничиваться ролями, подчиняться внешним отношениям. И, строго говоря, чистого неформального общения не бывает, мы можем только стремиться к сугубо межличностным отношениям"26. Между сторонами может быть и момент непонимания. "Ни один человек (даже психиатр) никогда не понимает полностью другое человеческое существо"27. Абсолютного понимания не бывает. Стороны сменяются. Ни на одного эмпирического другого я полностью не прихожусь.