Он дошёл до конца дорожки. Дальше, за зарослями малины, виднелся ещё один дом. Очевидно, это был уже следующий участок. Игорь развернулся и медленно пошагал обратно. К дому с этой стороны примыкала одноэтажная пристройка с трубой на крыше. Игорь усмехнулся: Олег всегда любил баню, в молодости они часто там бывали. И вот - не устоял перед старой мечтой. Со стороны дорожки, где стоял Игорь, была видна дверь в баню и, рядом, окно, завешанное изнутри жалюзями.
Без какой-то особой цели, Костров подошёл к пристройке, осмотрел кирпичную стену, видно возведённую уже давно, также явно не новое евроокно, затем потрогал ручку двери. Та неожиданно подалась вперёд. С некоторым удивлением Игорь распахнул её. За дверью находилась небольшая, но очень уютная комната. В середине - стол, за ним у завешанной ковром стены - кожаный диван. Сбоку стоял табурет, а у другой стены - большое кожанное кресло и холодильник. Видно было, что обставлялась комната с умом, как говорится, для себя. Игорь с любопытством заглянул в холодильник, в котором обнаружились несколько банок пива, стоявшие на боковой панели. После недолгих колебаний, он откупорил одну из них.
Дальнейший осмотр помещения пошёл явно веселее. Справа и слева, напротив друг друга, располагались две двери. Игорь распахнул левую. За ней была совсем маленькая комнатка. На одной стене - вешалка с пятью крючками, в другой - ещё одна дверь. Для порядка заглянул и туда: обитая деревом парилка, полка, камни - всё как полагается.
Игорь вернулся в комнату отдыха. Было ясно, что другая дверь вела в жилые помещения и, что на этот раз уже не на шутку удивило его, также оказалась незапертой.
С расположением дома он был знаком, но, конечно, давно уже всё позабыл. За дверью шёл небольшой коридорчик, а сразу же, справа - лестница на второй этаж, "несколько винтовая", как называли её молодые юристы, бывавшие здесь лет двадцать назад. Дальше по коридору - справа и слева - две комнаты, одна подольше, гостевая, где они и устраивали свои застолья, другая поменьше. Тогда там стояла большая кровать, занимавшая почти всю комнату, на которой могли устроиться на ночлег "четыре трезвых либо семь пьяных". Игорь заглянул и туда и невольно улыбнулся: кровать была конечно другая, но - точ-в-точь, как когда-то.
Дальше была дверь на кухню, он зашёл и туда и, после двух больших глотков, выбросил в мусорное ведро пустую банку из-под пива. Ещё дальше была прихожая и парадная дверь, которую Игорь уже видел с улицы. Развернувшись, он прошёл коридорчик в обратном направлении и стал подниматься по лестнице. Там, как он помнил, была самая большая комната, а дальше - веранда. Что же там было раньше, думал Игорь. Шкаф-стенка, кровать, телевизор, что-то ещё.
Преодолевая лестницу, Костров почувствовал странное волнение, какую-то настороженность, как тогда, во время разговора со Светой в квартире Олега. Не успев не только определиться, что же его беспокоит, но и даже до конца ощутить это беспокойство, он шагнул в совещённую полуденным солнцем комнату второго этажа и... Как впоследствии вспоминал Игорь, простоял он не меньше пяти минут. В течение этого времени он не делал ничего, ни о нём связном не думал. Он просто стоял и смотрел.
На стоявшей возле окна кровати лежал Олег Черкасский. Костров чётко видел это, понимал, что он не спит, не пьян, за время, пока поднимался по лестнице, с ума сойти явно не успел бы. Он осознавал, что видит Олега, видит ясно, однако осознавал также и то, что, как говороили раньше, с точки зрения диалектического материализма, этого быть никак не может. Вместе с тем, невероятное являлось очевидным: это был Олег, в этом не оставалось никаких сомнений. Также очевидным было и то, что для человека, умершего несколько месяцев назад, Олег выглядел необычайно хорошо. Хорошо, но не настолько, насколько выглядят живые люди. Черкасский, несомненно, был мёртв, однако явно не несколько месяцев - максимум несколько часов.
На правом виске был след от огнестрельного ранения, выстрела, сделанного с близеого расстояния.Олег лежал в одежде: футболке и серых летних шортах, голова была повёрнута влево, в сторону окна, глаза закрыты.
Игорь, наконец, вышел из оцепенения. Скорее инстинктивно, чем осознанно, он огляделся по сторонам. У стены шкаф, тот ли, что раньше, другой ли -какая разница. Дальше, как и в давние времена, стол, на нём телевизор, правда, новый. Ещё что-то, Игорь соображал плохо, однако ничего особенного. Дверь на веранду. Он вышел туда, там тоже стоял какой-то старый диван. Возле него стол, на нём древний допотопный компьютер с пузатым монитором. Костров хотел присесть на стоявший рядом стул, но передумал: пусть всё остаётся как есть.
Впервые после того, как он увидел Олега, Игорь наконец-то задумался. Он стоял на веранде, глядя через стекло, как колыхалось вокруг дачи море из зелёной листвы, за которым вдали виднелись высокие пирамидальные тополя у шоссе. Надо вызывать милицию, хватит, дело явно заходило уже очень далеко. Вдруг ему пришла в голову простая мысль: если Олег лежит в соседней комнате, то кого же тогда обнаружили в его квартире в апреле? Нет, подумал Игорь, одному тут разобраться сложно. Тут сам скорее наживёшь неприятности: один в чужом доме, а рядом труп, да ещё и твоего знакомого.
Костров достал телефон, набрал номер приёмной прокуратуры, где он работал. Информировать начальство о своих подвигах было давно уже пора. Трубка, однако, молчала. Игорь вспомнил, что тут проблемы со связью. Даже на втором этаже.
Он находился напротив стеклянной двери, выходившей на балкон. Вышел туда, вновь набрал номер. Неожиданно в трубке раздались гудки.
- Приёмная прокуратуры. Слушаю.
Это была Марина, секретарь шефа.
- Марина, привет. Это Костров. Слушай внимательно. Брось всё, это важно. Мне присылали из горотдела материал по факту убийства Черкасского Олега Владимировича. Поняла?
- Поняла.
Чувствовалось, что Марина была несколько растеряна.
- Это мой старый друг. Я сам пытался кое-что повыяснять. Приехал на дачу к его бывшей жене, это в пригородном посёдке посёлке, возле объездной дороги, знаешь?
- Знаю.
- Так вот. Жену я его не застал, зато обнаружил в доме труп...
Он запнулся. -Труп Черкасского.
- Кого? - переспросила Марина.
Игорь был в замешательстве: ну как это всё объяснить?
- Неважно. Обнаружил труп. Здесь, на даче. Он... ну... убит, застрелен несколько часов назад.
Секретарь прокурора молчала, судя по всему, удивлённо слушала.
- Доложи шефу, - продолжад Костров. - Пусть кого-нибудь сюда пришлёт. Срочно. Я вызываю милицию.
Он назвал адрес дома Черкасского и отключил телефон. Решил сразу же звонить в милицию, но подумал, что лучше бы ещё хоть немного прийти в себя и, заодно, дать фору по времени своему коллеге, которого пришлёт шеф. Пусть лучше тот присутствует при разговоре с опергруппой.
Приходить в себя Игорь решил на улице и направился к лестнице. Проходя через комнату, ещё раз взглянул на мёртвого Олега. Жутко, просто жутко...
Спустившись на первый этаж, вновь вышел в коридорчик, оттуда - в баню. Вновь остановившись у холодильника, Игорь немного поколебался, но всё же вновь взялся за дверцу. В преддверии приезда милиции напиваться, конечно, не стоило, но и испытания, два дня подряд выпадавшие на его долю, были велики.
Взяв следующую банку пива, он вышел во двор и огляделся по сторонам. Взгляд вновь остановился на беседке перед входом: тут и можно передохнуть. Отхлебнув из банки и вооружившись сигаретой, Игорь размышлял.
Что всё это означает? Как человек, похороненный три месяца назад, оказывается живым на собственной даче, где его убивают повторно? Внезапно Костров, как уже не раз в последнее время, насторожился. Мысль лихорадочно заработала.