Они неплохо играют в своем Куинс-холле[51], но многое все же основательно сглаживают. Настоящие музыканты, глядишь, только на родине, только в Германии. Доживет ли он, Зепп, до того, что его «Зал ожидания» будет исполнен немецкими музыкантами перед немецкими слушателями? Доживет ли он до того, чтобы старина Риман дирижировал этой его симфонией, а чувства, породившие ее, стали историей, отжили, канули в вечность? Доживет ли он до такой Германии, которая будет ему домом родным, ему и Гансу?
Гремят последние, мощные такты «Зала ожидания» – это рушатся невидимые стены и долгожданный поезд все-таки приходит и забирает всех, кто ждет. И вот музыка близится к финалу. Еще сотрясают воздух ликующие звуки труб, купленные столькими муками, и уже сливаются они с ликующей овацией слушателей.
Зепп выключает радиоприемник.
– Дай срок, – говорит он.