Едва я открыл дверь, как старая склочница без умолку замолотила языком. Мы узнали, что она единственный ребенок обедневшего священника, который был духовником Куэнсов в Челтенхэме. Когда Куэнсы переехали сюда около трех лет назад, ее «столь милостиво» пригласили жить рядом с ними.
Да, чтобы стать бесплатной нянькой и наставницей.
Чай, к которому, насколько я понял, она была непривычна, развязал ей язык еще больше, и она сообщила, что настоятель недавно унаследовал довольно приличное состояние. Поэтому Энид наследница, и у нее серьезные шансы захомутать герцога.
Дама намекнула, что Давенант Боргойн почти сделал девушке предложение, и радостно призналась, что Ллойды рассвирепели, когда прямо из-под носа их единственной дочери утащили такой завидный куш.
Когда закончили перемывать им косточки, мама спросила:
– Стало быть, миссис Пейтресс дружна с Ллойдами, не так ли?
– Ах, миссис Пейтресс! – громко воскликнула мисс Биттлстоун, с восторгом накидываясь на новое аппетитное «блюдо». – Об этой леди ходит немало слухов. Она словно нарочно возбуждает интерес к себе. Приехала сюда со своими слугами, но ни один из них не промолвил ни слова о хозяйке. Решительно, она вынуждает соседей относиться к ней подозрительно. Многое в этой особе вызывает любопытство. Странные выезды в карете поздно ночью. Загадочные крики в доме – то ли плач, то ли гнев.
Во время этого потока слов мы сидели в молчании. Потом мама повернулась ко мне и сказала:
– Я вспомнила, что ей нужно вернуть зонтик. Не сходишь ли прямо сейчас, сынок?
Я заметил, что еще не допил чай, и получил отсрочку.
У меня появился шанс кое-что узнать.
– Мисс Биттлстоун, – спросил я, – племянник герцога теперь его наследник?
– Да, поэтому юношу следует называть достопочтенный мистер Давенант Боргойн, – подтвердила она с подобострастием. Титулы и звания она произносила словно девственница, рассыпающая цветочные лепестки вокруг майского древа[6].
Я продолжил:
– А теперь вообразите, что мистер Давенант Боргойн умирает, не оставив наследника…
Старушка тихонько вскрикнула почти в непритворном ужасе. Я понял, что она решила принести в жертву благопристойность, лишь бы попасть в заповедный театр сплетен, куда я ее завлекал. Спустя мгновение я добавил:
– В таком случае к кому переходит титул герцога и состояние?
– О, мистер Шенстоун, – сказала она, положив руку на сердце. – Какой ужасный вопрос, особенно после того прискорбного случая, когда бедного мистера Боргойна чуть не убили.
– Вы хотели сказать – после нападения? – спросил я.
Она косо взглянула на меня.
– Я имею в виду ранение, мистер Шенстоун. А что касается вашего вопроса… У герцога нет других законных наследников. Поэтому титул перейдет дальнему кузену.
– А недвижимость, земля, деньги?
Мисс Биттлстоун опустила взор:
– Они перейдут к ближайшему родственнику герцога.
– И кто же он? – спросил я.
Не глядя на меня, она тихо промолвила:
– Насколько я знаю, это родственник его покойного брата.
Я сделал последнюю попытку:
– Воображаю, каким завидным призом считается мистер Давенант Боргойн, его титул и состояние. Должно быть, герцог озабочен выбором супруги для племянника.
– Могу вам кое-что рассказать про это! – воскликнула мисс Биттлстоун. – О том, как безжалостная родня не дала молодому человеку жениться на той, кого он любил! – Тут она зарделась и сказала: – Ох, не стоило и начинать.
– Продолжайте, вы нас заинтриговали! – воскликнула Эффи.
Мисс Биттлстоун выглядела взволнованной и вместе с тем весьма довольной.
– Больше ничего не скажу, а то будут неприятности.
– Ну же, – произнесла Эффи с очаровательной улыбкой. – Нам всем не терпится послушать.
– Хорошо, – сказала мисс Биттлстоун. – Но поклянитесь, что ни слова никому не скажете.
И старуха начала:
– Несколько лет тому назад в… в общем, в одном большом городе на западе Англии жила семья. У них была дочь семнадцати лет. Отец был священником… Зря я это сказала! Тем не менее он был викарием, и его церковь посещал один молодой человек из очень знатной семьи. Достигнув совершеннолетия, он бы унаследовал огромное состояние и когда-нибудь стал виконтом.
– Наверно, что-то произошло между этим счастливчиком и дочерью викария?
– Они безумно влюбились, – выдохнула старуха. – Как романтично, не правда ли? Но его родня воспротивилась всеми возможными способами, и в итоге юношу увезли из Бата в Брайтон.