На стуле возле окна восседала ее кузина Марта и рассматривала свое отражение в ручном зеркальце. Она очень походила на ту женщину с фотографий, но была гораздо моложе ее. Даже сейчас, прожив с кузиной полгода, Соня не могла избавиться от восхищения при виде этой красавицы. Казалось, лицо Марты вылепил древнеримский скульптор, вложив в эту работу всю свою душу. Точеное лицо было абсолютно пропорциональным, идеальной овальной формы. Белоснежная кожа походила на кожу моделей, рекламирующих тональный крем в журналах. А миленький носик, слегка заостренный на конце, заставил бы позеленеть от злости всех любительниц пластических операций. Но даже он не мог соперничать с большими фиалковыми глазами, которые манили к себе, как два бездонных колодца посреди пустыни. Единственным, что слегка омрачало лицо, были чрезмерно тонкие губы, как и у ее матери. Но это ничуть не мешало Марте использовать свои чары на всех, кого нужно было очаровывать. Очевидно, Соня в их число не входила, потому что при виде ее белоснежный носик кузины сморщился, словно от запаха тухлой рыбы.
– Явилась – не запылилась, – произнесла она высоким голосом и резко откинула с плеч шелковистые черные волосы. Те водопадом разлились по ее спине.
Соня по привычке огрызнулась и плюхнулась на свободный стул.
– Ты хоть бы причесалась, чучело! – послышался за спиной скрипучий голос тетки.
Только сейчас Соня заметила Карину Ивановну, хотя разглядеть эту женщину в столь маленьком помещении не составляло труда.
Ее родственница была дамой внушительных размеров. Бюст умудрялся оказаться в комнате еще задолго до появления его обладательницы, а талию невозможно было обхватить даже двумя руками. Глядя на тонкие черные брови, обильно подведенные глаза и двойной подбородок тетки, невозможно было поверить в то, что она и есть та самая красивая женщина на фотографиях. И тем не менее, это было так. В молодости тетка была знаменитой моделью.
В это утро на экс-модели было что-то явно из разряда – показать на подиуме и навсегда повесить в шкаф. Во всяком случае Соня никогда не видела в обычных магазинах черных облегающих платьев, усыпанных вороньими перьями.
Помимо платья и чудесно изменившейся кухни, была еще одна странность. На столе вместо привычных трех стояло четыре столовых прибора.
– Мы кого-то ждем к завтраку? – поинтересовалась Соня, хватая с тарелки горячий оладушек.
Тетка больно шлепнула ее по руке, от чего оладушек вылетел из рук Сони и шлепнулся на пол.
– Тебя не учили, что сначала нужно дождаться всех, а потом приниматься за еду? – рявкнула во весь голос тетка и нервно пригладила вороньи перья.
– И кого же мы ждем? – не сдавалась Соня, косясь на двоюродную сестру. Марта тоже вырядилась, словно на школьный бал. На ней было длинное шелковое платье бирюзового цвета и босоножки на высоченном каблуке. Хотя зачем ей это, с ее-то ростом?
Мама и дочка не удосужили Соню ответом, но та и сама догадалось, что они ждут какого-то важного гостя. Наверняка должен прийти новый богатый спонсор и предложить Марте съемку в рекламе чая для похудения. Как раз кстати, ведь на последней диете Марта похудела так сильно, что теперь ее шатало даже от сквозняка.
– Подбери и выбрось в мусорное ведро, – снова рявкнула на Соню тетка, указывая на безнадежно испорченный оладушек.
Девушка сделала то, что ей велели, и снова опустилась на стул. На ее языке уже крутилась масса колких ответов, но она сдерживала себя изо всех сил. Если она начнет перечить – не видать ей ни оладушек, ни малинового варенья.
Соня старалась отвлечь себя от соблазнительного запаха горячей выпечки, хотя урчание в животе сильно этому мешало. Вдруг в дверь позвонили, и Карина с Мартой подскочили, как от пушечного выстрела. Тетка, быстро перебирая пухлыми ногами, помчалась к двери. Там она остановилась и глубоко выдохнула, пытаясь собраться с духом.
– Добро пожаловать! – радостно воскликнула она, открывая дверь и впуская в дом гостя.
Из-за огромных габаритов тетки Соня не смогла сразу рассмотреть вошедшего. Но как только он оказался на кухне, девушка поняла, что это не продюсер. Человек был хрупкого телосложения, ростом немного ниже Сони, но, казалось, с его появлением в комнате сразу стало тесно. Одет он был в белоснежный фрак с длинными полами. На ногах у него сверкали лаковые остроносые ботинки, а в руках была тонкая тросточка с набалдашником в форме вороньей головы.