Солнце только начало подниматься, когда на подоконник в покоях Блика взлетел Скарлет. Склонив набок голову, сокол увидел, что барсук еще спит. Раскрыв широко крылья, сокол вздернул вверх свой хищный клюв:
— Криииии! Неужто мой друг хочет проспать всю жизнь? Криии!
Барсук тотчас вскочил и стал протирать глаза:
— Где, что? Я проспал… Скарлет!
Сокол влетел внутрь и сел на плечо Блика:
— Итак, мой златоглавый друг, должно быть, вчерашний бой был труден и кончился победой, раз ты все утро спишь…
Блик сорвал с себя все примочки и повязки:
— Уже рассвет, да? Ну где они, эти сыщики Дозорного Отряда? Сварт сбежал. Я должен его найти!
Скарлет вновь перелетел на подоконник:
— Зайцы на берегу хоронят погибших. Я знаю, что Сварт сбежал. Я видел его следы к югу отсюда. В его банде всего тридцать три зверя.
На сей раз Блик вместо кольчуги надел старый потертый камзол.
— Стало быть, все возвращается на круги своя, — заметил он, улыбнувшись. — У него была такая же по численности банда в те незапамятные времена, когда началась наша вражда. Давай-ка, мой сокол, мы с тобой в последний раз устроим на него охоту.
Завершив погребение погибших, зайцы вернулись в трапезную на завтрак. Росянка сразу поднялась в покои своего подопечного, но, не обнаружив его на месте, бегом спустилась вниз.
— Полковник Сандгал! — крикнула она. — Блик сбежал.
Сандгал шмякнул кружкой с недопитой настойкой по столу, так что обрызгал себе подол.
— Вот напасть! Камненог, Быстролапка! Собрать боевое снаряжение и провизию для двенадцати воинов! Найти след владыки и действовать согласно его приказам.
В считанные минуты двенадцать зайцев Дозорного Отряда с Саблезубом во главе обнаружили отчетливые следы Блика и быстро помчались за ним.
Высоко в горах, с соколом на плече и булавой в лапе, Блик шел по следу Сварта, своего смертельного врага, которого когда-то поклялся убить.
ГЛАВА 40
Бриони с Тогетом лежали на корме плота, между ними стояли кувшин с настойкой из первоцвета и глубокая тарелка с тортом из груш и красной смородины. Прохладная речная вода ласкала свисавшие с борта лапки мыши.
— Вот бы нам так жить, Тогет! — произнесла она.
— Урр, да уж, Бриони, хоть моряк из меня это… никудышный, все равно это было бы здорово.
Из хижины вышел Дадл и сладко потянулся после короткого утреннего сна.
— Итак, смельчаки, — произнес он, — вы смотрите еще за румпелем?
Тогет, вспомнив о своей обязанности, встал и почесал живот:
— С тех пор как я это… за ним слежу, он ни чуточки не сдвинулся с места.
— А тут будь осторожен, — давал указания Дадл. — Видишь, вон там, чуть южнее, течение ускоряется. Впереди нас ожидают пороги и водопад, а это опасно, очень опасно. Впрочем, твой хорек мог свернуть здесь. Он вполне мог сбиться с пути и не заметить, что поток увлек его в другую сторону.
Бриони оторвалась от пирога:
— Ты и впрямь так думаешь? Но как нам это узнать?
Дадл указал на левый берег:
— Вон там начинается сильное течение. Мы проплывем его и сразу пришвартуемся к берегу. Я спрошу Илфрид, есть тут одна, не видала ли она кого. Только говорить предоставьте лучше мне.
В полосе сильного течения им с трудом удавалось удерживать плот на середине реки. Бриони помогала Дадлу держать румпель. Одолев злополучное место, они пришвартовались к плакучей иве. Вместе с Дадлом и Тути друзья прошли по берегу немного назад. Дадл сделал предупредительный знак, чтобы друзья соблюдали молчание. Усевшись на краю берега, он спустил задние лапы в воду и, бултыхая ими, громко, будто сам себе, произнес:
— Для рыбалки денек удался что надо!
— Прочь отсюда! — раздался недовольный скрипучий голос. — Ишь чего удумал: ловить рыбу в моих местах!
Прибрежная трава расступилась, и, угрожающе размахивая палкой, из нее показалась полевка с кислой физиономией:
— Ха! Так это ты, Дадл! А я тебя сразу не признала. Все равно убирайся с моего места!
Дадл расплылся в широкой улыбке:
— Привет, Илфрид, где же твоя улыбка? Ты же знаешь, не собираюсь я тут ловить рыбу.
Полевка смерила их сердитым взглядом и сильно треснула палкой по камышу:
— Тогда чего тебе здесь надо?
— Мы ищем хорька, друга вот этих мышки и крота. Он, случайно, тут не появлялся?
Илфрид почесала тупой подбородок:
— Ты же знаешь, я задарма кому попало ничего не сообщаю.
Тути вытащила из фартука толстый кусок грушево-смородинового пирога:
— А разве кто собирается получить что-нибудь задарма, крабья морда? На, возьми, это даже больше, чем ты заслуживаешь.
Илфрид схватила кусок пирога и стала озираться по сторонам, как будто боялась, что его кто-то сцапает.
— Видала я хорька прошлой ночью. Было поздно, он плыл верхом на ивовом стволе. Спал, как малый ребенок. Ха! Несладкое его ожидало пробуждение.
Илфрид отправилась обратно в свою нору, прихватив с собой кусок пирога.
— Итак, — Дадл ласково погладил Бриони по голове, — теперь ты все знаешь. Твой хорек избрал не лучший путь. Здесь наши дороги расходятся. Я не могу рисковать здоровьем и жизнью своей семьи. Плыть по этому бурному потоку очень опасно. Я не пожелал бы этого никому на свете.
Тогет бросил взгляд на бурлящий поток:
— Урр, и я тоже. Не знаю почему, но Бриони неймется отыскать своего негодяя.
— Потому что я за него в ответе, — единственное, что могла промолвить Бриони. — Я заботилась о нем с самого нежного возраста. И не важно, плох он или хорош, я не могу его бросить на произвол судьбы.
Тути в восхищении одарила ее пламенным ежовым объятием:
— Эх, лето земляничное! Кабы таких, как ты, на земле было побольше, жизнь наша была бы лучше.