Торак прислушался: речь шла об Аки.
– Его проклятые псы чуть всю охоту нам не испортили! – жаловался охотник из племени Гадюки. – Если так будет и дальше…
– Не будет, – прервал его Фин-Кединн. – Аки никогда Торака не поймает.
– А все-таки продолжает ловить! – заметил тот же охотник. – И его собаки дичь распугивают. Чем раньше ваш изгнанник покинет эти горы, тем лучше!
– Э, да его наверняка уж и след простыл! – громко сказал Фин-Кединн; каждое его слово было отчетливо слышно в тихом вечернем воздухе. – Он же не дурак и не станет болтаться поблизости от тех мест, где вот-вот состоится собрание племен.
Собрание племен. Торак совершенно позабыл о великом собрании племен, которое устраивали каждые три года. Этим летом оно должно было состояться в устье реки Белая Вода; до тех мест отсюда дня два пути.
Охотники распрощались и пошли каждый своей дорогой: люди Гадюки – на юг, к своей стоянке на берегу Широкой Воды, а люди Ворона – на запад.
«Не уходите!» – безмолвно молил Торак, глядя, как широкоплечий вождь племени Ворона вместе со своей племянницей исчезает в лесной чаще. Внутри у него возникла какая-то странная пустота. Он, казалось, даже шевельнуться не мог, все смотрел и смотрел им вслед, пока не заболели глаза…
После их ухода прошло уже довольно много времени, но Торак так и продолжал сидеть без движения в зарослях ивняка. Вокруг сгущалась ночная тьма.
Хрустнула ветка.
Торак застыл.
Снова хрустнула ветка. Громче. Решительней.
– Это я! – прошептала Ренн. – Ты где?
Торак зажмурился. Нет, нельзя ей отвечать! Он и на нее навлечет беду!
– Торак! – Теперь голос Ренн звучал скорее сердито, чем испуганно. – Я же знаю, что ты здесь прячешься! Ты оставил на тропе кусок ивовой коры… Ты ведь жевал кору, чтобы на рану положить? Хорошо еще, что я успела этот кусок подобрать, пока остальные не заметили!
Ох, до чего же он сейчас ненавидел и себя, и собственное молчание!
– Ах так! Ну хорошо, – выдохнула Ренн. – Но если ты все-таки передумаешь, я тебе скажу кое-что весьма важное.
Она помолчала, пошуршала листьями и сказала:
– Я принесла все необходимое, чтобы избавиться от этой проклятой татуировки. Я, собственно, для того и пришла – чтобы объяснить тебе, как это сделать. – Она снова немного помолчала. – Ну и ладно! Если ты немедленно не вылезешь, я ничего больше не скажу!
Глава 6
– Зачем ты сюда явилась? – сердито прошипел Торак, втаскивая Ренн в заросли. – А если тебя кто-то выследит?
– Не выследит, – уверенно заявила она, хотя сама, если честно, отнюдь не была так уж в этом уверена. – Держи. Я принесла тебе немного еды и спальный мешок, а вот топор украсть мне не удалось. Придется тебе…
– Ренн, не надо. Тебе нельзя в это вмешиваться!
– Я уже вмешалась. Съешь лучше лепешку из лосося.
Торак даже не пошевелился, и она снова рассердилась:
– Ну раз ты не хочешь, я эту лепешку тут оставлю, пусть ее другие едят!
Это подействовало. Торак выхватил у нее вкусную лепешку и со свирепой сосредоточенностью в один миг уничтожил ее. Ренн молчала, скорчившись с ним рядом в темных зарослях, где пахло кислой влажной землей. «Интересно, когда он ел в последний раз?» – думала она.
– Лепешек я тебе довольно много принесла, – с удовольствием сообщила она. – И еще кровяную колбасу, и вяленый язык зубра, и мешочек орехов! Тут, наверное, на полмесяца хватит, если понемножку расходовать.
Она отлично понимала, что слишком много болтает. Но Торак казался ей каким-то… другим. Каким-то чужим. И эта повязка на лбу делала его старше, и было какое-то особое напряжение в его лице, и он все время озирался, словно в любой момент из темноты мог выскочить охотник.
И она подумала: «Так вот что такое быть дичью!»
Но вслух спросила, где Волк, и Торак сказал ей, что Волк убежал, чтобы сбить Аки со следа. А потом он спросил, как ей удалось уйти от Фин-Кединна. Ренн рассказала, что повернула назад якобы для того, чтобы проверить ловушки, а потом забрала припрятанные заранее припасы и подстрелила лесного голубя – его она собиралась принести на стоянку в доказательство того, что ловушки действительно проверила. Ренн, разумеется, не стала рассказывать Тораку о том, как тяжело ей было врать Фин-Кединну и как он смотрел на нее, когда догадался, что она собирается сделать. В его глазах была такая боль!
– Он ведь догадался, что я здесь, верно? – спросил Торак. – Когда говорил о собрании племен. Он ведь меня предупреждал.
– Да, я тоже так думаю. Наверное, догадался.
Ренн протянула ему еще одну лепешку из лососины, да и сама за компанию съела парочку орехов. Помолчав, она сказала: