— Сам,—улыбнулась Шарон.
— Лошадь была серая! — добавила Регана.—Ма, а неужели мы не можем купить лошадь? То есть ведь мы могли бы, да?
— Посмотрим, малышка.
— Когда у меня будет лошадь?
— Посмотрим. Ну, а где твоя птица?
На секунду Регана замерла, а потом, недовольно взглянув на Шарон, сжала губы и укоризненно покачала головой.
— Это был сюрприз.—Она засмеялась.
— Ты хочешь сказать...
— Ну да. С длинным смешным носом, как ты и хотела!
— Рэге, ты прелесть. Можно посмотреть?
— Нет, мне еще нужно ее раскрасить. Когда будем обедать, ма?
— Ты голодная?
— Умираю от голода.
— Так ведь еще и пяти нет. Когда же мы ели? — спросила Крис у Шарон.
— Где-то в двенадцать, — попыталась припомнить Шарон.
— А когда вернутся Уилли и Карл?
Крис отпустила их до вечера.
— Часов в семь,—ответила Шарон.
— Ма, пошли в кафе, а? —попросила Регана.—Можно?
Крис взяла дочь за руку, притянула ее к себе и поцеловала.
— Беги наверх, одевайся, сейчас пойдем.
— Как я тебя люблю!
Регана выбежала из комнаты.
— Малыш, надень новое платье! — крикнула ей вдогонку Крис.
— Тебе хотелось бы опять стать одиннадцатилетней девочкой? — задумчиво спросила Шарон.
— Это — предложение?
Крис глянула на письма и начала безразлично раскладывать исписанные листки.
— Ты его принимаешь? — настаивала Шарон.
— Со всеми заботами, которые у меня сейчас? И со всеми воспоминаниями?
- Да.
— Ну уж нет.
— Подумай хорошенько.
— Я думаю.—Крис подняла письмо с прикрепленным впереди конвертом. Джаррис. Ее агент.—Кажется, я просила его пока ни о чем мне не писать.
— Прочитай,—предложила Шарон.
— А что такое?
— Я читала его сегодня утром.
— Что-нибудь хорошее?
— Великолепное. Они хотят взять тебя режиссером,— ответила Шарон и сделала очередную затяжку.
- Что?!
— Прочитай письмо.
— О Боже, Шар, ты не шутишь?
Крис вцепилась в письмо и начала жадно пробегать его глазами:
- «... Новый сценарий... триптих... студия просит сэра Стефана Мора... При наличии согласия на...» Я буду режиссером!
Размахивая руками, она заверещала от радости:
— О Стив, ты ангел, ты не забыл!
Они снимали какой-то фильм в Африке. Он здорово напился. Сидя в шезлонге, на закате дня, Стив как-то сказал ей, что ему нравится работа актера. «Ерунда,—ответила Крис.— Ты знаешь, что такое настоящая работа? Самому ставить фильмы!» — «Согласен». — «Надо сделать что-то свое собственное, я имею в виду что-то такое, что будет жить потом».—«Ну и займись этим сама».—«Я пыталась, но меня не берут».—«Почему?» —«Им кажется, что я не справлюсь с монтажом». Дорогие воспоминания. Теплая улыбка. Милый Стив!
— Ма, я не могу найти платье! — крикнула Регана.
— В стенном шкафу! — ответила Крис.
— Уже Смотрела!
— Сейчас иду! — На секунду Крис задумалась, взглянула на письмо и поникла.—А вдруг ерунда какая-нибудь и не в моем стиле?
— Да вряд ли. Мне кажется, фильм стоящий.
— Ну да, ты всегда считала, что в фильмы ужасов надо вставлять комедийные эпизоды.
Шарон засмеялась.
— Мама!
— Иду!
Крис медленно встала.
— У тебя сегодня свидание, Шар?
- Да.
Крис покосилась на корреспонденцию.
— Тогда иди, а с остальной ерундой разберемся завтра. Шарон встала.
— Хотя подожди-ка.—Крис что-то вспомнила.—Одно срочное письмо надо отправить сегодня же.
— Хорошо.—Шарон взяла блокнот и приготовилась записывать.
— Ма-а-а-м! — Регана уже подвывала от нетерпения.
— Подожди, я сейчас,—попросила Крис Шарон.
Шарон глянула на часы.
— Крис, мне уже пора заниматься созерцанием.
Крис пристально и с чуть заметным раздражением посмотрела на нее. За полгода ее секретарша вдруг превратилась в «искательницу спокойствия». Началось это с самогипноза еще в Лос-Анджелесе, а потом закончилось буддийским песнопением. Последнее время, пока Шарон жила под одной крышей с Крис, в доме поселилась апатия, сопровождаемая безжизненными, унылыми напевами «Nam myoho renge куо» («Крис, ты просто повторяй эти слова, ничего больше, и твои желания исполнятся, и все будет так, как ты хочешь...»). Эти завывания доносились до Крис и днем, и ночью, и чаще всего именно тогда, когда она разучивала роль.