Они были перепуганы настолько, что даже не могли говорить, и потом мы еще целый год водили их по детским психологам и логопедам, лечили заикание у сынишки.
Как я тогда орала на Яна, словами не передать… За все время нашего брака та ссора была самой крупной и, пожалуй, единственной. Я не подпускала его к детям на протяжении месяца, он обивал пороги и умолял его простить…
С того времени Ян сильно изменился и, пожалуй, именно тогда он включился в отцовство не только номинально, но и реально.
Сведения об этом инциденте, разумеется, официально сохранились в источниках и отражены в материалах дела.
И я буду сукой, если использую против Яна события многолетней давности…
Да, буду сукой. Он втоптал меня в грязь, и он недостоин наших детей. Ни одного из них.
— Уверены? — уточняет Лев.
— Да.
— Прогуляйтесь с этой мыслью по городу, на свежем воздухе. И потом мы с вами поговорим.
Более глупого совета я в жизни не слышала, и как же эгоистично хочется, чтобы меня любили так же: как этот Лев любит свою жену. Она для него выше всех остальных дел… Уверена, он бы помчался за ней, а Ян… Даже не пошел за мной следом, говнюк. Наверное, радостно сделал начатое, ведь девочка уже без трусиков, а ссора только разогревает аппетиты…
Но, тем не менее, советом адвоката я воспользовалась и прогулялась. Нарочно по излюбленным нами с Яном местами… Сдирая пластырь снова и снова, пока тупо не перестало болеть там, где сочилась кровь.
Прогулка затянулась, я предупредила Льва, что встречу перенесем на завтра, и сняла номер в отеле, где не бывала ни разу ранее.
Ожидаемо, всю ночь провела без сна, выжигая слезами остатки привязанностей из своего сердца и решила, что Ян ни за что не узнает о третьем ребенке…
Ян
— Янчик, солнышко, я ничего не понимаю! — плачет в трубку телефона мама.
С трудом продираю глаза. Впервые за несколько дней уснул. Вернее, вырубился на работе, сидя в кресле.
— Мама, я признаться, тоже… Еще ничего не понимаю. Почему плачешь?
— Сегодня… сваты должны были привезти нам детишек! Мы все приготовили: комнату, программу составили… Знаешь, с учетом всех этих современных требований молодежи. Не музеи скучные, а парки, бродилки… как их… Комнаты квестов. Они бы не заскучали… Точно! — заверяет меня мама. — Даже аниматоров оплатили… Вот только детишек нет.
У нас с Ланой все осложнилось настолько, что мы договорились: дети от одной бабушки перекочуют в руки другой. Я планировал утрясти вопрос с недвижкой, осталось только согласие Ланы.
Но перед самой финалочкой она застукала меня в кабинете моего офиса с другой, и теперь я не могу до нее дозвониться.
На квартире она не появляется. Адвокат морозится, отказываясь разговаривать, отказал в предварительной встрече и подчеркнул, что теперь мы увидимся только в суде.
Больше ни слова.
Не знаю, где Лана! Настрочил ей сотни сообщений… Тысячи звонков без ответа, теперь еще и это?!
Какого черта!
— Мама, успокойся.
— Какое успокойся, Ян. Ты еще отца не видел, он вообще пригорюнился и сел возле аквариума. Дело плохо, Ян. Он говорил с родителями Мелаши и ничего не хочет мне говорить, только вздыхает. Ян, сделай что-нибудь! На мои звонки родители Ланы не отвечают. Что у вас стряслось?
— Мы разводимся, мама.
— А то мы не догадались, что вы в ссоре! Все кругом догадались! Но дети, Ян… Вы между собой с женой что-то не поделили, а о детях почему не подумали? Развод — сложный процесс, нельзя разводиться, не попробовав снова сойтись.
Она зудит и зудит, учит и учит.
— Хватит! — ору, не сдержавшись. — Не читай мне нотации! Я сам прекрасно понимаю, что развод — последнее дело! Что у нас дети, семья… Я все это понимаю! И ничего не могу поделать.
— То есть это Лана.
— Лана хочет развестись и точка, потому что я накосячил, да. Виноват!
— Что ты сделал, Ян? Загулял, что ли? Так извинись! Все гуляют по глупости, а потом прощения просят…
— Лана не хочет меня слышать.
— Я хочу видеть внуков, Ян! Мирись, как хочешь… — требовательно говорит напоследок и бросает трубку.
После этого я пытаюсь дозвониться до родителей Ланы. Ничего не выходит!
Теща не отвечает… У нее отключен телефон. Тесть сбрасывает вызов, а потом, видимо, отвечает чисто случайно.
— Постойте! Николай Федорович! Постойте…
— Чего тебе? — бурчит.
На редкость неприветливый мужик, мой тесть.