А быстренько ввела имя и фамилию Миши в поисковик, и вскоре родители любовались на моего нового избранника. На всех снимках Миша был моложе, чем сейчас и в основном, в дзюдоги — специальном спортивном кимоно для дзюдоистов. Папа одобрительно кивал, читая про призовые места и, в конце концов, сказал:
— С виду приятный парень. А как у него с алкоголем и рукоприкладством к женщинам?
— За ужином мы пили вино, но по нему вообще не было видно, что он захмелел… А про рукоприкладство… Жену свою он не лупил, а вот Лешку, как нашкодившего кота за шкирку поднял и тряханул. И вообще, Миша добрый и веселый.
Мама молча слушала наш разговор, но все же решила предупредить:
— Ты, Маришка, поезжай. И Таю с собой посели, так безопаснее. И молодец, что не сразу в его дом ехать согласилась. Пока есть время, поживешь с ним на расстоянии, присмотришься. Ты, дочка, помни. Если он тебя обидит, или еще чего, у тебя есть родительский дом, где тебя любят.
От этих слов я так растрогалась, что обняла маму, а папа обнял нас обеих… Давно у нас не было таких семейных обнимашек. Все же замечательные у меня родители! А чтобы окончательно их успокоить, я сказала:
— Поговорю с Мишей, попрошу его сюда приехать, для официального знакомства. Он не откажет. Только время найдет и приедет…
Несколько дней я провела в родительском доме. Тут же мы отметили майские праздники: природа, берег реки и шашлыки… Совсем как в детстве. Собирались несколькими родственными семьями. Было весело, и я словно вернулась в то беззаботное время, когда единственной проблемой было — уговорить родителей отпустить меня погулять подольше.
Каждый вечер мы созванивались с Мишей по видеосвязи и долго разговаривали. Он просил рассказывать ему обо всех событиях дня и интересовался, не скучаю ли я без него.
Пообещал, что мы вместе приедем в Сергиев Посад, когда отправимся в Лазаревское. Тогда он и познакомится с моими родителями.
Я передала эти слова папе, и он остался доволен. Так и сказал:
— Это правильно. А то поедешь неизвестно куда, неизвестно с кем.
Миша сообщил, что присмотрел отличную двухкомнатную квартирку рядом с его первым фитнес-центром:
— Комнаты раздельные, так что прихватывай Таюху и пакуй чемоданы.
Вот так вот быстро решилось мое новое будущее!
За день до возвращения в Москву я решила навестить свою тетю. Шла по улице, любовалась весенними облаками и наслаждалась ароматом расцветающей черемухи.
Все вокруг кричало о весне, счастье и любви. Под ноги я не смотрела… Когда каблук наступил на небольшой, круглый камешек, то моя нога подвернулась, что-то в суставе страшно щелкнуло, и я с криком боли упала на землю…
Глава 38
В больнице мне сделали рентгеновский снимок, и доктор, глядя на мою вывернутую стопу, сказал:
— Повезло вам, Марина Владимировна, что связки остались целы. Только сустав вывернуло и растяжение. Если бы был разрыв связок, то было бы хуже. Сейчас проведем анестезию и будем вправлять.
— А это сильно больно? — испугалась я.
Раньше у меня таких травм не случалось, а сейчас нога болела так, словно по ней молотком со всей дури ударили.
— Больнее, чем сейчас, не будет, — утешил меня травматолог. — Потом наложим тугую повязку и еще три недели в лангете с палочкой походите.
Вот мне и весенняя черемуха. Надо было под ноги смотреть, а не на небо и по сторонам. Диагноз мой назывался «Вывих голеностопного сустава». Как я теперь к Мише поеду?
К началу обезболивания в больницу примчались мама с папой. На дороге меня подобрала женщина, которая проезжала мимо и видела, как я упала. Родителям я позвонила уже из приемного покоя. Ох и всполошились же они! Мне же еще и пришлось их утешать, объясняя, что вывих без осложнений.
Процедуру вправления описывать не буду… Не желаю вспоминать. Анестезия, конечно, сработала, но чувствовать, что в твоей ноге что-то не так, а потом оно с щелчком встает на место… Такое себе приятное воспоминание.
Ногу мне замотали эластичным бинтом, попутно объясняя, как ухаживать за поврежденной конечностью, и рекомендовали сразу купить фиксирующую лонгету. По умному называется «Ортез голеностопного сустава». Сказали, что так фиксация будет надежнее. Через три недели нужно будет снова показаться врачу.
Получалось, что теперь я одноногая. А значит, родители меня из дома не отпустят, пока снова не стану ходячая. Сначала я позвонила Тае и сказала, чтобы завтра она меня не ждала, нескоро теперь приеду, а потом набрала Мише по видеосвязи.
Когда я ему сообщила о вывихе, то он так посуровел, что я решила: сейчас орать начнет… А он только сказал:
— Диктуй адрес.
— Чей? — не поняла я.
— Родительский, — рявкнул Миша, — до Сергиева Посада триста километров, через четыре часа буду у тебя.
— Зачем? Не надо, — всполошилась я. — Я теперь, почти инвалид, никуда поехать не смогу…
— Еще как сможешь, — злился Миша, — возьму на руки, посажу в машину. Заедем за твоими вещами в Москву и отправимся ко мне. У меня будешь жить, сиделку тебе найму, если понадобится. Сиделку и кухарку найму. Но без моего присмотра ты больше не останешься, а то мало ли. На ком я тогда жениться буду?!
Только на последнем вопросе я услышала, как потеплел его голос.
Ругался он не от злости, а оттого, что волновался за меня.
Я продиктовала адрес и позвала родителей. Мама с папой вошли в комнату и с тревогой посмотрели на меня:
— Что, Мариш, болит? — спросила мама. — Может, тебе обезболивающего дать?
— Не надо, — улыбнулась я. — Ты лучше свое фирменное жаркое на ужин приготовь. Через четыре часа Миша приедет меня забирать.
***