– И много у тебя было женщин, раз ты такой эксперт?
– Лера, не начинай.
– Ты и правда постоянно изменял Вере?
– Я ведь попросил не начинать. Зачем нам говорить о неприятном? Чтобы поссориться?
– Я просто хочу понять, что ты за человек. Ты же даже родной дочери отказался помочь, когда Вера тебе звонила и рассказала, что её бьёт мужчина.
– Ты что, подслушивала?
– Да, подслушивала. И мне интересно, если даже Вике ты не можешь помочь, то что насчёт меня? Ты тоже ничего не будешь делать, если меня обидят?
Остановившись, я посмотрел на Леру, не понимая, чего она добивается этими провокациями.
Хочет, чтобы я убеждал её, что готов защитить от всего мира? Или ждёт какого-то признания?
Хрен поймёшь этих женщин!
– Если бы у Вики были проблемы, она мне бы об этом сказала. Но нет, кроме слов Веры нет никаких доказательств, что парень моей дочери поднимает на неё руку. Но если бы я узнал, что это правда, я бы не остался в стороне и защитил своего ребёнка. А так у Веры, видно, скоро климакс, вот её и переклинивает. Ну или это женская ревность и ей не нравится, что она осталась одна и больше никому не нужна, а Вика молодая и счастливая.
– А ты всему находишь оправдания, да? К тому же ещё и унизительные для Веры? Сам поступаешь низко, а потом переводишь стрелки на других.
– Да что с тобой сегодня!?
– Я просто уже устала молчать и всегда соглашаться с тобой. Тебе ведь и слова нельзя против сказать, как ты заводишься. Что, Вера держала тебя на коротком поводке и теперь ты отыгрываешься на мне, постоянно затыкая и требуя, чтобы я была на твоей стороне?
– Всё, давай закончим этот разговор, а то чувствую, что мы поссоримся.
Выйдя на крохотный балкон, я открыл окно, посмотрев на ночной город, пытаясь очистить голову от ненужных мыслей и не зацикливаться на словах Леры.
Сбежал, называется, от рутины и жены, в попытке пожить в своё удовольствие! Теперь каждый пытается выставить меня крайним, словно я такой ужасный и плохой человек.
После этого вечера Лера долго дулась на меня, уже не так отзывчиво реагируя на мою ласку, а потом и вовсе став избегать, часто поздно возвращаясь домой, оправдывая это посиделками с подругами.
И стоило мне затронуть тему аборта, напоминая, что времени, чтобы легко избавиться от ребёнка, осталось совсем мало, как она сразу же менялась в лице, ничего не отвечая.
В таких случаях Лера или уходила из квартиры, или запиралась в ванной, включая воду и с кем-то долго разговаривая по телефону.
– Я разговариваю с мамой.
– Тайком от меня?
– Да. Мы болтаем о нашем, о женском, и тебе лучше это не слышать.
– И почему у меня такое ощущение, что ты мне врёшь?
– Не знаю, возможно, как профессиональный лжец ты всегда чувствуешь ложь и ожидаешь, что тебе также будут все врать.
С равнодушным видом пройдя мимо меня, Лера занялась готовкой ужина. А я в очередной раз вспомнил о Вере, о том, как с ней было спокойно и надёжно.
Глава 14
Глава 14
Вероника
Меня невероятно сильно злило, что я пока так и не смогла добраться до Малика и вырвать у него из рук Вику.
И с каждым новым днём злость, как и страх за моего ребёнка, усиливались, не давая мне покоя.
Я готова была сделать что угодно, лишь бы помочь дочери, но этот урод всегда крутился рядом, словно знал, что я могу попытаться ослабить его давление и увезти её с собой.
Но даже когда мне удалось подловить Вику у института, она меня проигнорировала, в грубой форме сказав, чтобы я её не трогала.
Вот только её взгляд говорил иное.
Вика настолько сильно боялась Малика, что ей было страшно уйти от него из опасений, что он найдёт её и отыграется за уход. И как бы я не пыталась ей доказать, что такие уроды питаются страхом, запугивая и доказывая, что без них женщина пустое место, при этом проявляя якобы заботу, играя на нервах и привязанности, у меня не получилось добраться до дочери.
Но я не сдамся, не собираясь оставаться в стороне, как это сделал Глеб, который так увлёкся своей новой жизнью и беременной девушкой, что ему стало плевать на собственную дочь.
Так что, морально подготовившись к неприятному разговору, я вошла в кабинет Ангелины Павловны с заявлением, ожидаемо встретив возмущение.
– Вероника Константиновна, это какая-то шутка? У нас только четвёртый месяц работы, вот-вот новогодние каникулы, а вы снова хотите взять отгул?