– И что ты планируешь делать?
– Сейчас напишу ему что-то наподобие: «Я так понимаю, что квартира остаётся мне, а ты будешь довольствоваться при разводе техникой?». Ну и исходя из его ответа придумаю, что делать дальше.
– Может, сразу вызовешь участкового?
– А что он сделает? Вещи забрал мой муж, и, скорее всего, он скажет – «Разбирайтесь с вашим мужем в суде». Не могу же я обвинить Глеба в воровстве того, что он сам когда-то купил. Но на суде я обязательно на нём отыграюсь! Раз он хочет воевать со мной, то я повоюю. Буду мелочной сукой, но за каждую пару носков ему предъявлю, чтобы ему жизнь мёдом не казалась.
Вдоволь перемыв кости моему бывшему, я попрощалась с Ирой, так и не ощутив желаемого облегчения.
Эмоции как бурлили во мне, так и бурлят. И единственное, что могло помочь мне вернуть былое спокойствие, так это появление Глеба.
Будь он сейчас рядом, я бы ему задала жару, чтобы он долго не мог забыть мой гнев, на этот раз без жалости пустив в ход сковородку, не боясь сильно покалечить неверного.
Я просто в шоке от него, по-другому моё состояние не описать. Столько лет я была его опорой, помощницей, другом и порой даже личным психологом, помогая ему преодолеть личностные сомнения и страхи, а он в благодарность тайком пробирается в квартиру, чтобы украсть вещи.
Именно украсть! Мы же даже ещё не обсудили раздел имущества, не попытались по-честному и мирно решить наш конфликт.
Да, вчера я выгнала его из дома, но это заслужил. И я никак не собиралась поступать мелочно и низко, выписывая его из квартиры и втихаря продавая вещи, чтобы неверному досталось как можно меньше. А он... Он не мужчина, а всего лишь жалкое подобие.
Неужели Глеб всегда был таким? Или к нему подкрался кризис среднего возраста, превративший его в какого-то... Хотя о чём это я? Это же явно была не первая его измена. А значит, он всегда был лицемером и козлом, вешающим мне лапшу на уши, пользуясь моей слепой любовью.
А главное, как хорошо он скрывал свои похождения! Ни женского белья, ни презервативов и следов от помады, как и отсутствием засосов и царапин.
И пока я растила наших детей, Глеб развлекался на стороне, делая из меня дуру.
Зато на мой прошлый день рождения он мне чуть ли не дифирамбы пел, расхваливая перед нашими общими друзьями, повторяя, как сильно ему повезло со мной и он рад, что судьба свела нас вместе.
Ну да, ему и правда повезло. Глупая жена всегда была рядом и во имя любви упрощала ему жизнь. Не каждому повезёт так сильно влюбить и привязать к себе женщину.
А я-то всегда считала себя умной.
Осознав, что уже в который раз зацикливаюсь на своих эмоциях, злясь то на саму себя, то на Глеба, не в состоянии отпустить эту ситуацию, я позвонила неверному, услышав в ответ его самодовольное:
– Ну привет, Вера, что-то не так? Ты уже соскучилась и...
– Я уже вызвала слесаря, так что фиг ты снова проберёшься в квартиру.
– В смысле вызвала слесаря? Это незаконно!
– Тырить втихаря вещи, купленные на семейные деньги, наши общие деньги, тоже малость незаконно. И не переживай, я обязательно внесу в список всё, что ты украл, чтобы на суде поделить всё поровну.
– Украл? Слушай, Вера, а ты случаем ничего не попутала? Я взял только то, что и так мне принадлежит. Плюс ещё и самое необходимое, ты же выгнала меня из дома, истеричка.
– Кто бы говорил про истеричек! Раскидал все мои вещи и поди горд собой. Кстати, мои золотые серёжки с изумрудами тоже тебе принадлежат? Планируешь проколоть уши? Или собираешься передарить их своей Лере? Но тогда предупреди её, что если вы расстанетесь, то ей придётся вернуть все твои подарки. Ты же не мужик, а так, мужичок, с маленькой, малюсенькой буквы.
– А какого хрена я должен отдавать тебе золото, купленное на мои личные деньги?
– А с такого хрена, что даже украшения подлежат разделу. Судья, конечно, будет в недоумении, когда ты будешь с пеной у рта драться за подарки, но ты же не против опозориться, да?
– Короче, я не вижу смысла продолжать этот глупый диалог. Сначала успокойся, подумай о своей жизни, которая будет одинокой и скучной, а потом уже пытайся меня оскорбить. Но запомни, ты поступаешь низко и...
– Низко? Прямо как и ты вчера, точно также пытаясь оскорбить меня.
– Мне больше нечего тебе сказать. Радуйся, что пока живёшь в нашей квартире, хотя я мог вместе с Лерой на законных правах жить в ней до продажи.