Брови турецкими саблями, красивая небритость, торс качка – я спустилась глазами ниже – там, под ширинкой пряталось то самое, что теперь вызвало во мне брезгливость. Некогда этот тугой ком, гордость моего мужа, вечно выпирающая из всех спортивных штанов заставляла девушек оборачиваться. Не только девушек, но и меня саму. Фу, теперь вспомнить противно.
Захлопнула дверь его автомобиля. Удаляясь к своей машине, видела, как Олег подскочил внутри салона, суетливо завращал головой.
Я отправилась к своей ласточке, решила ехать двумя машинами. Как знала, что возвращаться мы будем чужими, отделяющимися друг от друга людьми.
Зная, что в его семье меня ненавидят все, кроме его бабушки, решила не откладывать новость в долгий ящик и сегодня же объявить им о нашем разводе.
Подъехала к машине Олега сзади, подпёрла его, бибикнула.
Ехали друг за другом. Я постоянно ловила взгляд мужа, он то и дело поправлял зеркало, чтоб видеть меня.
Смотрела на мужчину во впереди идущей машине, который ещё неделю назад был самым дорогим человеком на свете и не могла скрыть своего раздражения. За что я так влюбилась в него?
Подъехали к ступеням особняка дома моих свёкров. Их гости уже разъехались. Время позднее, но раньше у нас не получилось никак. У меня не получалось. Знала, что получу за это выговор, меня это не волновало. Была бы моя воля, я бы их порог вообще не переступила.
Надеюсь, сегодня приехала к ним в последний раз.
С Олегом мы не перекинулись ни одним словом. Он достал цветы из багажника, коробку уж не знаю с чем, наверняка с очередной никчёмной китайской вазой.
Свекровь была помешана на них. Её комнаты напоминали китайский ломбард-свалку всякого хлама. Все знали, она любит всё китайское и в подарок ей тащили всякую всячину.
Мы вошли в полупустую гостиную. Высокие потолки затянутые дорогой лепниной, французские двери с выходом на патио. Всё должно было пригвоздить вас к полу, сообщая, в какую роскошь вы попали.
Огромный стол был прибран после гостей, но, конечно, угол был накрыт для опоздавших. То есть для нас. Официанты бесшумно сновали по комнате.
На нас из хозяев никто не обернулся. Семейство сидело в натянутом ожидании, всем видом демонстрируя недовольство.
Я сидела, опустив глаза. Царила тишина. Мне предложили вино на выбор. Всем наполнили бокалы. Олег стал говорить тост, в абсолютной тишине все выпили. Я поставила свой бокал, не прикасаясь к нему, подбирая слова, как начать заздравную речь о своём разводе, но меня опередил братец Олега.
Поправив свои уродские очки, желчно проговорил:
– Тебе не кажется, стюардессишка по имени Ира наглостью не выпить вино за здоровье моей мамы?
– Я за рулём и не пью вообще, если ты забыл. А за притворные чувства тем более.
Я подняла глаза на этого душнилу. Вот чего человеку неймётся. Еле промолчала, чтоб не добавить всё, что думаю об этом козлине. Сцепила на коленях пальцы. Зато Андрюша не угомонился, снова нарывался на любезность:
– У тебя такое лицо, Ира, с ним не надо приходить в гости и портить людям праздник. Такое у меня мнение.
– Давай сюда своё мнение, Андрюша, поближе. А то мне как раз некуда плюнуть.
– Сынок, Олежек, ты что то бледный. Совсем жена не следит за твоим самочувствием?
Подключилась свекровь, трагически подняв бровки домиком. Ну, блять, понеслось. Что ж, получайте сдачи:
– За здоровьем вашего сына, уважаемая свекровь, теперь следит другая женщина. Особенно старается над его нижними чакрами.
Олег закашлялся. Свёкр удивлённо поднял глаза на меня. Братец Олега открыл было рот, снова закрыл.
Я взглянула на свекровь.
Худая, вся высушенная как вобла, она являла собой плакат "Косметологи бессильны". Женщина смотрела на меня с такой ненавистью, что будь я из дерева, уже бы задымилась.
Она прошипела:
– У хорошей жены муж по бабам не бегает.
– Самый дорогой подарок, который я могу сделать вам на день рождения – это вернуть вам сынишку. Вы уж присмотрите за ним лучше всех.
– Что ты хочешь сказать?
В оркестр семейной перебранки вклинилась скрипка папы Олега. Наконец до него дошло, что я не шучу.
Я смотрела в лицо одутловатому, неприятному мужчине. Сто процентов старший сынок в него. Скользкий, лисий взгляд на плоских скулах, всегда чуть искоса, как будто он смотрит вовсе не на вас.
Оценивающе, нахально, с чувством превосходства старший из семейства лгунов и притворщиков окатил меня фирменным взглядом, резко бросил салфетку: