Поцелуй длился всего несколько секунд, но, когда они с Ричардом немного отстранились друг от друга, девушке показалось, что прошла вечность. Губы горели, в горле пересохло, глаза словно заволакло белой пеленой, а все тело окутала легкая, приятна дрожь. Ричард хотел поцеловать ее снова и даже коснулся ее губ своими, но Маша отстранилась от него и закрыла свое лицо ладонями.
— Не надо… Боже, как стыдно… — еле слышно прошептала она.
Он придвинулся к ней и поцеловал в висок. Ее обожгло горячим дыханием.
— Почему стыдно?..
Маша отняла ладони и, слегка оттолкнув его от себя, в недоумении посмотрела на парня.
— Как почему?? Ты женат, я тоже… почти замужем. Это же ужасно… ужасно… Ну, зачем ты это сделал?! — с каким-то отчаянием выпалила она.
— Потому что ты тоже этого хотела, — как будто даже раздраженно ответил он. — Мы не сделали ничего страш…
Мария не дала ему договорить, резко встав с диванчика и направившись к лифту.
— Подожди! Маша! — Ричард догнал ее и слегка одернул за плечо. — Прошу тебя, не уходи. Давай просто посидим и поговорим до утра. Без поцелуев и обниманий.
Он готов был броситься на колени, только бы она не уходила. Он был уверен, что если отпустит ее сейчас, то упустить в своей жизни что-то очень важное и незаменимое.
— Просто побудь со мной. Пожалуйста. Клянусь, я больше не прикоснусь к тебе.
Маша смотрела на него и понимала, что тоже не хочет расставаться, но и оставаться казалось огромной ошибкой.
— Зачем, Рич? Мы же понимаем, что… это только пролонгирует… то, что проще закончить сейчас. Сразу. Так будет лучше. Ты же понимаешь?
— Не хочу, — ответил парень. — Не хочу ни понимать, ни соглашаться. Давай просто побудем рядом. Завтра все вернется на свои места, а сегодня… давай продлим сегодня, пока мы вместе.
— Жить сегодняшним днем, — пробормотала девушка.
— Что-то типа того, — кивнул Ричард.
— Хорошо, — наконец сказала она, — мы можем остаться тут и поговорить. Только я сяду вот в этом углу дивана, а ты вон в том.
— Согласен, — улыбнулся он.
Оставшиеся два часа до закрытия бара они разговаривали с Ричардом о политике, экономике и вообще жизни в Латвии и Чехии и спорили о том, чьи политики глупее и жаднее. Им было все интереснее друг с другом, не смотря на то, что казалось они поговорили обо всем на свете. Оба с опаской думали о том, что было бы, если бы они были свободны. Остались бы они вместе, или все ограничилось одной ночью? Ведь говорят же, что мы всегда хотим запретное и мало обращаем внимание на то, что доступно, и возможно их так тянет друг к другу именно потому, что им нельзя быть вместе?
Ричард уже давно про себя решил — что бы ни случилось с ним дальше в жизни, эту девушку он никогда не забудет, она прочно обосновалась в его голове и сердце. Маша же металась в своих противоречивых мыслях и чувствах. Она понимала, что все, что происходит — однозначно плохо и неправильно, но вот почему от этого «неправильно» бывает так хорошо и спокойно она не могла объяснить. Ей, как наивной и неопытной максималистке, казалось, что все негативное и непорядочное может вызывать в человеке только такие же чувства и ощущения глубоко отрицательного окраса, но никак не те эмоции, которые она испытывала сейчас.
После того, как официант деликатно проинформировал их о закрытии бара, они переглянулись. Расставаться не хотелось, и оба понимали, что идти в отеле больше некуда. Только в номера. К нему или к ней. Ричард не решался приглашать ее к себе, зная, что Маша может опять вспылить и уйти. Мария же боялась, что он пригласит, и она не сможет ему сопротивляться, хотя и будет пытаться.
— Ну, что… — начал он, когда они остановились около лифта.
Девушка смотрела на носки собственных туфель и стеснялась поднять глаза, потому что знала, что он хочет ей предложить. Ее уровень самобичевания из-за поцелуя и полночи, проведенной в компании мужчины, уже практически зашкаливал.
— Спать еще не хочется… может… пойдем ко мне в номер? — нерешительно спросил Ричард.
Маша почувствовала, как у нее краснеют щеки и уши.
— Продолжить общение? — уточнила она, не глядя ему в глаза.
— Да, — ответил он и потянул ее за собой в открывшийся лифт.
Ричард нажал на кнопку своего этажа, и они поехали к нему.
Сказать, что она сомневалась, злилась на себя и винила во всем, что еще не произошло, это ничего не сказать. Когда же они дошли до его номера, девушка уже накрутила себя до такой степени, что готова была отбиваться изо всех сил и звать на помощь, если он снова попытается ее поцеловать. Ричард открыл дверь комнаты и шагнул в приятную темноту.