Мы разведены. Это он изменил мне, а не я ему. Так почему у меня такое чувство, что я предала его?
В ногах слабость и я оседаю на пол. Чьи-то сильные руки подхватывают меня. Я оборачиваюсь и вижу, побитое лицо Олега.
– Маша…
– Не хочу больше тебя видеть, – шепчу я. – Не звони мне больше.
– Я просто хотел тебя защитить.
– Нет, Олег, ты хотел показать своё превосходство, а не защитить меня. Егор бы меня не тронул. Не надо было лезть.
Олег отпускает меня. Я разворачиваюсь и ухожу. Поднимаюсь на второй этаж своего отделения. Шок постепенно проходит и меня накрывает отчаянием с головой. Падаю на кровать, прячу голову под подушку, чтобы не видеть и не слышать никого. Реву, как никогда не ревела, потому что знала, что права. Знала, что поступаю правильно, а сейчас виню себя. Зачем сказала, что мы встречаемся с Олегом? Хотела отомстить. Отомстила? Отомстила. Только на душе гадко и омерзительно от собственного эгоизма. Ведь я знала, что так и будет. Знала, что Егор бросится. Может, неосознанно, в глубине подсознания, на уровне интуиции я чувствовала, что Егор так и поступит.
Глава 19
Лицо саднит, глаз почти не видит, но на душе так погано, что я не обращаю внимания.
Второй день из головы не выходит Маша.
Как она могла? Мы только развелись, а она уже с другим. В голове не укладывается. А может, она никогда и не любила? Меня словно ледяной водой окатывает догадка. Она завела роман на стороне ещё в браке. Может, поэтому так быстро решила расстаться? Даже шанса объясниться не дала.
Вскакиваю с постели.
Нос не дышит. Воздуха не хватает. Хватаю его ртом, чтобы наполнить лёгкие.
Нет. Нет. Маша не такая. Моя Маша любит и любила меня. А этого ублюдка специально подговорила, чтобы отомстить мне. Жестокая. Мстительная. Правильно. Пусть так. Пусть наказывает, только бы не изменяла. Я не хочу потерять единственного человека, которому я мог доверять.
Бреду до кухни. Нигде не горит свет. В квартире темно так же, как и в моей душе. Словно Маша унесла с собой весь свет.
Странная аналогия.
Хмыкаю и тут же кривлюсь от боли. Во рту всё болит. В коридоре останавливаюсь перед зеркалом. Щёлкаю свет и щурюсь. От этого ещё больнее, но я словно мазохист радуюсь этой боли. Наказываю себя за то, что сделал.
В том, что Маша сейчас не со мной я сам виноват – изменил. Но я до последнего думал, что верну её. Смогу вернуть. А теперь…
Сглатываю слюну, но во рту сухо. Хочется пить.
Неужели я потерял её? Навсегда потерял? И мои девочки будут принадлежать теперь другому.
Прислоняюсь лбом к прохладному зеркалу. Закрываю глаза и просто стою. На меня накатывает такая слабость, что едва стою на ногах. А боль от безысходности вспарывает грудину кривыми ножницами.
– Нет! – открываю глаза и рычу на своё отражение.
Бью кулаком в равнодушную серебристую поверхность. Руку пронзает боль. Трещины от вмятины расползаются в разные стороны, искривляя моё лицо.
Нет. Моё останется моим. А сейчас мне надо выпить.
Иду в гостиную, достаю бутылку и лью в пузатый стакан. Пригубляю янтарный напиток. Во рту жгёт огнём. И на секунду в голове появляется ясность. Завтра надо навести справки о нём и выяснить, кто такой.
Придётся ещё пару дней на работе не появляться. Надо позвонить Жеке, чтобы подстраховал.
*** ***
– Боже мой. Боже мой.
До меня доносятся тихие причитания, и я не сразу понимаю кто мог пробраться в квартиру.
– Егор Андреевич, с вами всё нормально? – назойливый женский голос приближается, вызывая беспокойство.
Приоткрываю глаза и вижу перед собой встревоженное лицо Надежды Егоровны.
– Что вы здесь делаете? – хриплю не своим голосом и чувствую, как саднит горло.
– Как что? Прибираться пришла. Меня ваша жена наняла.
– А. Ну да.
– Егор Андреевич, вас ограбили? Избили? Может скорую вызвать? Вы весь в крови.
Я приподнимаю голову, смотрю на себя. Рука действительно в крови и рубашка забрызгана красными каплями. Вспоминаю разбитое зеркало.
– Нет. Не надо скорую. Я сам разберусь.
– У вас не лицо, а сплошной синяк. Вы уверены, что справитесь?
– Уверен, – твёрдо заявляю я и откидываюсь назад. И снова проваливаюсь в сон.
Очухиваюсь снова от прикосновения прохладной ткани. Открываю глаза. Надежда Егоровна стоит рядом и прижимает влажное полотенце к моему лицу.