Мозги вообще не ворочаются, но я чувствую, что накосячил очень сильно. Надо отоспаться, прийти в себя, а потом подумаю, как помириться с Машей. Свои боксеры нахожу в ногах одной из девиц, рядом с кроватью валяются несколько использованных презервативов. Б****! Тошнит от самого себя и от того, что натворил. Придурок.
Натягиваю трусы, следом брюки. Вызываю такси.
Меня всё ещё мутит. Кажется, всё тело взбунтовалось против меня. Найти бы таблетку, чтобы башка так не болела. Выхожу из комнаты, слышу, как шлепаются звонко капли дождя о карниз, в соседней комнате открыта дверь на балкон. А я, оказывается, не в гостинице, а в чьей-то квартире. Заглядываю в гостиную, там Миха спит на разложенном диване тоже ещё с двумя бабами. Мы что вчера бордель ограбили и брали не деньгами, а товаром? Дебилы. Прохожу до балкона, вдыхаю свежий воздух, втягиваю его носом, чтобы наполнить грудь, будто это поможет вытеснить все алкогольные пары. Вспоминаю про такси, смотрю в телефон. Так и есть уже приехало.
И как меня сюда занесло? Потом надо будет у Миши спросить. Не было со мной такого со времени студенческой жизни. Спускаюсь на лифте, заваливаюсь в такси. Скорей бы домой , а то чувствую, могу недотянуть. Какую бормотуху мы пили непонятно. В голове свербит одна мысль: как там Маша? Что она сейчас делает? Пока едем, меня опять вырубает. Это даже к лучшему. А когда подъезжаем к дому, водитель расталкивает меня и говорит, что приехали. Я вижу его неприязненный взгляд , но мне плевать. Мне главное, чтобы Маша была дома. Маша, моя Маша. Как я мог забыть об этом?
Поднимаюсь на наш этаж. Как слепой крот тычусь возле двери, не могу попасть ключом. В глазах всё двоится. Сука! Бью ладонью в дверь со злости на себя, на эту грёбаную дверь. Тут же вспоминаю, что могу разбудить Машу, если она спит.
Так собрался, прицелился и вставил. С третьей попытки получается. Открываю дверь, вдыхаю знакомый запах уюта, он всегда у меня ассоциируется с домом. К запаху чистого постиранного белья примешивается аромат её парфюма и чего-то вкусного. Готовила малышка, меня ждала. Сердце наполняется нежностью, плетусь в нашу спальню. Так хочется её обнять, прижать к себе и забыть то, что натворил. Встаю коленом на кровать, шарю рукой по покрывалу, но кровать плоская. Маши – нет.
Чёрт! Всё-таки психанула. Наверно, к матери уехала. Валюсь на живот, растягиваюсь на кровати. Как хорошо! Дома всегда хорошо. Не сравнится ни одна гостиница, ни один мотель с домашней кроватью.
Перед тем как отключится, решаю позвонить тёще. Долго набираю её, руки не слушаются, глаза закрываются, но я всё равно упорно тыкаю в экран телефона. Набираю. Идут гудки. Один, второй, третий – сброс. Опять набираю. Пусть хоть порвёт меня, главное, чтобы ответила и сказала, что Маша у неё. С третьего раза всё-таки берёт.
– Наталья Николаевна, здравствуйте! – язык заплетается, но я продолжаю. – А Маша у вас?
– Егор, ты время видел?
– Вроде да. Вы же уже не спите. Маша у вас?
– И тебе не стыдно сюда звонить?
– Вы мне просто скажите, Маша у вас?
– Да, Егор, у меня. И после того, что ты натворил, она больше не вернётся.
– Посмотрим, – упрямо мычу в трубку и бросаю.
Сейчас посплю, завтра проснусь, приведу себя в порядок и поеду за женой. Завтра. Всё завтра. А сейчас я хочу спать.
Глава 4
Только у мамы я расслабляюсь. Слёзы уже не текут, но в груди болит так, будто мне проволоку колючую внутрь запихали.
– Маша, давай я тебя чай на травах заварю. Тебе успокоиться надо.
– Не надо, – качаю головой, – я валерианку выпила. Всё хорошо мама. Правда.
– Ну, конечно. Так я тебе и поверила.
– Мам, ну правда.
– Ложись спать. Утро вечера мудренее.
Я киваю и ухожу в гостиную. Здесь всё по-старому, мама не делала ремонт уже лет десять, то денег не хватает, то сил. Егор обещал помочь маме с ремонтом, как только доделаем детскую. Теперь нет ни Егора, ни детской, ни дома. Теперь надо думать, на что жить. Первое время ещё поможет мама, а потом? Нет, я не жду, что Егор вернётся и будет вымаливать прощение. Да даже если и станет – не прощу. Не прощу никогда. После того, что видела, теперь это стоит перед глазами. И чего ему не хватало? Ведь монашкой я не была, в постели нам всегда было хорошо. Только из-за беременности стали реже любовью заниматься. Такое бывает говорил мне врач, всё восстановится после рождения. Ну неужели ему было сложно немного потерпеть и держать своё хозяйство в штанах?